К обеду очередь у проката становится еще больше: народ сплошным потоком прибывает на весельных лодках и яликах.
– Откуда берутся все эти люди? – недоуменно спрашиваю я у Люси, спеша сложить стопку масок для подводного плавания. Остановиться в этой части острова можно разве что в крошечной гостинице, предлагающей ночлег и завтрак, да в кемпинге.
– Ту-Харборс – это практически аванпост Дикого Запада. – Она жестом указывает на сотни пришвартованных в заливе лодок, среди которых есть и роскошные яхты, и парусные шлюпки, и ветхие катамараны, и рыбацкие суденышки. – Для огибающих эту часть острова мы – единственный оплот цивилизации. И общественных бань.
В хижину врывается порыв океанского вет-ра.
– Чеки улетают! – вопит Люси.
Я поспешно поворачиваюсь к стойке и прихлопываю рукой поднявшиеся в воздух листочки, после чего прячу их в коробку с соответствующей этикеткой. Следовало сделать это еще пять минут назад.
Возможно, не такой уж я и великий профессионал, каким себе казалась.
* * *
После обеденного наплыва клиентов Люси отправляет меня на пляж собрать то, что взяли у нас напрокат, а потом разбросали где попало. Терпеть не могу это занятие! Хватаю первые попавшиеся на глаза шесть пляжных кресел и, зажав по три под мышками с каждой стороны, волоку их к хижине. Завидев направляющегося ко мне Бена, прибавляю шаг. Он же по дороге здоровается с группкой детишек.
После той стычки из-за пляжного кресла мы почти не разговаривали. Обычно я сижу в хижине, а он на пляже устанавливает зонтики и шезлонги – и при этом общается со всеми подряд, как будто, не узнав, как у кого-нибудь дела, тут же упадет замертво.
Я, пошатываясь, бреду по пляжу со своей ношей, и Бен пристраивается рядом со мной. В руках у него всего несколько пар ласт.
– Вау, тебе, как я погляжу, тяжело, – с притворной тревогой говорит он.
– Нормально. – Даже если бы у меня руки вдруг воспламенились, я и тогда ни за что к нему не обратилась бы.
– Уверена? – Он поджимает губы, пряча улыбку. – Если нужна помощь – проси, не стесняйся…
Ответить я не успеваю, потому что нас прерывает старик в рыбачьей кепке.
– Здорово, Бен!
– Хэнк, как поживаешь? – Бен дружески похлопывает его по плечу. – Удалось узнать, что там с твоим братом?
– Да. Оказалось, операция ему и вовсе не нужна.
– Отлично! Рад слышать.
– Это постоянный клиент? – отдуваясь, спрашиваю я, когда мы удаляемся на некоторое расстояние. Люси велела разузнать про таких людей, если хочу повышенные чаевые.
– Хэнк-то? Не-а. Я с ним только нынче утром познакомился. Вместе в очереди в киоск стояли.
Я сваливаю пляжные кресла в кучу у хижины.
– С тебя станется и в туалете лучшим другом обзавестись. Что такого – просто мочились в соседние писсуары.
– А как, по-твоему, я с Кертисом познакомился?
Не будь это так раздражающе, возможно, я бы даже улыбнулась в ответ на подобное замечание.
И тут – легок на помине – появляется Мистер-Классный-Пресс, более известный как Кертис. Он только что завершил урок по гребле, и с его влажных волос на плечи капает вода. Формально за хижину должен отвечать именно он, но определение «менеджер» подходит ему не лучше, чем еле держащиеся на бедрах пляжные шорты. Не будет преувеличением сказать, что за пять дней он со мной и горсткой фраз не обменялся. Поначалу я думала, что он не может вставить ни словечка в бесконечный поток болтовни Люси и Бена, но во время нашей единственной смены на пару он выдал мне: «Привет, Новенькая», после чего за три часа ничего не сказал.
