После полудня снова раздалось шарканье и топот ног, разговоры и крики наверху, на трибунах – народ собирался на зрелище. Что на этот раз уготовили пленникам тюремщики? Просто убить христиан, отрубив им головы, для них было бы неинтересно, не за тем пришёл народ, чтобы увидеть казнь. Плебсу нужно лицезреть действо, захватывающее дух, событие, о котором можно поговорить.
Через некоторое время зазвучали фанфары и раздались верноподданнические крики:
– Аве, Деций! Салют, император!
Ага, прибыл сам император. Наверняка за вчерашний казус устроители зрелища получили взбучку, и сегодня всё должно пройти без осечки.
Пришёл стражник, плотоядно ухмыльнулся, показав гнилые зубы:
– Вас заждались на арене!
Пленников повели по коридору. Рычания льва слышно не было, стало быть, приготовили иное.
Появление христиан на арене было встречено негодующими криками и топотом ног.
Плотной группой пленники остановились посреди арены.
На этот раз Деций, находившийся в ложе, уже не вопрошал у христиан, не желают ли они во имя спасения своей жизни отречься от своей веры. Он не играл сегодня в добродетель, ему хотелось показать народу жёсткость. А великодушие можно проявить и в самом конце – к единственному оставшемуся в живых. К тому же его всё равно сошлют на каменоломни или в рудники, где несчастный проживёт очень недолго.
Из прохода на арену выехали две колесницы. Каждая была запряжена парой коней, и в каждой был лишь один возничий.
Илья сначала не понял, в чём угроза. У возничего ни копья не видно, ни лука, ни меча. И только когда колесница стала разгоняться, заметил сбоку от колёс сверкающие полосы стали – к осям были прикреплены метровой, если не больше, длины остро заточенные лезвия. На полном ходу лошади такие лезвия запросто отсекут ноги на уровне немного выше колена.
Пленники пока не подозревали о грозящей им смертельной опасности и вглядывались в возничих – нет ли в их руках оружия?
– Разбегайтесь! – крикнул Илья.
Услышали все, но среагировали лишь несколько мужчин.
Лошади промчались, и лезвия ударили по ногам. Люди, кому не повезло, упали, раздались крики боли.
Публика прыгала от восторга, император благосклонно кивнул головой – такое развлечение плебсу и ему было по вкусу.
Колесницы описали по арене полукруг – одна была на левой, а другая на правой стороне арены. Повернувшись, они помчались навстречу друг другу.
И опять нескольким пленникам не повезло. Шарахнувшись в сторону от одной колесницы, они попали под лезвия другой.
И снова вспышка радости на трибунах.
– Убей их всех, Марцелл! – кричали с одной трибуны. Видимо, возничий уже не первый раз выезжал на арену, и они знали его в лицо.
Колесницы снова разъехались, чтобы опять развернуться с дальних концов арены. Лезвия на осях были как смертоносные косы, вот только косили они не траву, а людей.
Илья уворачивался от колесниц. Пока людей на арене было много и возничие направляли колесницы на скопления, ему даже бегать не пришлось, стоял неподвижно. А когда колесница была близка и траекторию её движения изменить уже было невозможно, он отпрыгивал. Но с каждым проездом колесниц пленников становилось всё меньше, а трибуны неистовствовали.
И вот настал момент, когда пленников осталось всего двое – сам Илья и молодой парень. Теперь за каждым из них охотилась колесница.
Однако эта повозка была и хороша, и опасна. Опасна она была в том случае, когда на полном ходу врезалась в группу людей или строй солдат – в этом случае она не могла маневрировать с малым радиусом. На тихом же ходу колесница была совершенно не опасна.
