Я сделал шаг вперед, присел, и в моей ладони оказалось довольно старое украшение. Оно было золотым, овальной формы, со сложным восточным узором. На обратной стороне кулона я заметил изображение растения, похожего на лилию. Когда я перевернул украшение, раздался тихий щелчок, и оно открылось. Внутри был ключ, обычный маленький ключ с квадратным отверстием.
– Но от чего он? – прошептал я себе под нос, аккуратно закрывая кулон. Мне в руки определенно попала загадка, которая меня заинтриговала. Я встал, закрыл шкаф, а кулон отправился на мою шею, спрятался за двумя слоями одежды.
Что-то подсказывало мне, что надо было узнать, что открывал этот ключ. И на моей груди повисло последнее, что осталось у меня от Амина. Кто бы мог подумать, что такая дорогая вещь останется у меня. Украшение было непросто дорогим, оно было похоже на семейную реликвию.
Я натянул носки на еще влажные ступни, закрыл шкаф и вышел из своей комнаты. Вдруг внутри возникло странное ощущение, но я не стал на этом зацикливаться, отправился вниз по лестнице и через несколько мгновений оказался в прихожей. Странное чувство продолжало управлять мною, и я почему-то оглянулся на лестницу и осмотрел все углы.
Ступени были из красного дерева, как и перила. Белые стены освещались солнечным светом, пробивающимся через окно в форме полукруга над входной дверью. Пол был из серого камня, а у двери лежал красный коврик. Высокий потолок с хрустальной люстрой, дополнял нескромный вид помещения.
Я вырос в этом большом доме, часто встречал отца в этой прихожей. Один раз так торопился, что споткнулся на лестнице и упал. Так упал, что теперь у меня был шрам на правом колене. От этих воспоминаний у меня даже нога немного заныла.
Когда я завязал второй шнурок, раздался бой часов, которые висели прямо передо мной. Они были большие круглые черные с золотыми римскими цифрами. Стрелки тоже были золотыми и показывали ровно двенадцать часов. Я встал и подошел к большому зеркалу. В последний раз посмотрел на себя.
Я с трудом самого себя узнавал. Даже мои голубые глаза казались другими. Я поправил воротник рубашки, сунул руки в карманы толстовки, которые оказались пустыми. Надо было найти ключи. Моя связка как раз лежала на тумбе рядом с дверью вместе с телефоном и кошельком.
Телефон я решил не брать. Все равно вряд ли мне кто-нибудь мог позвонить, да и, если честно, я просто не хотел ни с кем разговаривать. Я открыл кошелек и взял оттуда примерно половину содержимого. Я даже считать не стал, но взгляд наткнулся на мои водительские права. На фотографии на них у меня еще были волосы.
Моя рука дотянулась до ручки, раздался тихий щелчок замка, и дверь бесшумно открылась, впустив в прихожую солнечный свет. На полу появилась моя тень, обрамленная прямоугольным световым пятном. Я вышел наружу, а дверь также бесшумно закрылась.
Солнце меня немного ослепило. Но мои глаза быстро пришли в себя, когда я оказался в тени, минуя ступени крыльца. Я шел мимо деревьев, которые были посажены еще моим дедом. Я шел по тропе из декоративного камня к высоким воротам. Кожа на моей голове чувствовала легкий ветер. Слышно было шелест листьев. Небо было ясным, мое лето только начиналось, а я не строил никаких планов. И через некоторое время я оказался вне владений своей семьи. Под моими ногами лежал тротуар. Теперь я направлялся на кладбище, где был похоронен мой друг.
