Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой - страница 47
Первые дни в Кейптауне Рауль занят доработкой проекта пожарной станции и полицейского участка[8]. Нежданное летнее тепло очень быстро кончилось, установилась обычная зимняя погода. “Разочаровался я в Кейптауне”, – пишет он после двухнедельного пребывания в городе:
В прошлом письме, помнится, я был еще под влиянием благоприятного впечатления, которое произвел на меня город, когда “Хаммарен” вошел в гавань, и впечатление от города было почти итальянское. Тогда погода стояла прекрасная и теплая. Но не успел я заклеить конверт, как температура резко упала. Если здесь холодно, так уж холодно по-настоящему. Я в жизни никогда так не мерз, как здесь в течение последней недели. Из каждого угла дует, а единственный источник тепла в отеле, камин в гостиной, дымит так, что едва различаешь собственную ладонь, поднесенную к глазам.
Фирма, в которой стал работать Рауль, “Ардерне, Скотт & Тисен”, торговала лесом и строительным оборудованием. Консул Хегардт представил Рауля боссам, однако они, кажется, не слишком заинтересовались. Не чувствует никакой заинтересованности и он сам: “Пока что я сижу и сверяю их счета и квитанции. Контора, кажется, большая, может быть, слишком большая, и работа не может быть особенно просвещающей. Я, естественно, попрошу их дать мне возможность походить по разным отделам, а там посмотрим”.
“Еще раз, как всегда, выражаю глубочайшую благодарность за любовь и доброту, которые Вы расточаете на меня, дорогой дедушка, и которым я, находясь здесь, вижу еще одно подтверждение”, – писал Рауль Густаву Валленбергу в первый свой день в Кейптауне. Однако прошло совсем немного времени, и он стал тяготиться и городом, и собственными рабочими обязанностями. Такое впечатление, что он не вполне понимает, что ему тут делать, – больше всего ему хотелось бы остаться в Стокгольме. Через месяц после приезда он писал Лайману Уодарду: “Должен признаться, мне здесь не особо нравится. Не то чтобы это место было лишено романтики и все такое, но я стал тосковать по дому. Мне так радостно было побыть в Стокгольме, это на самом деле замечательный город, и оторвать себя от него – настоящее испытание”.
Рауль на борту парохода “Хаммарен” – второй справа.
Одно дело Мексика или Южная Америка, но Южная Африка? Эта страна ни разу не упоминалась в качестве варианта в планах Густава Валленберга относительно будущего Рауля. Решение отправить его туда, должно быть, было принято позже, во время его визита в Стокгольм. Судя по всему, тут вновь был задействован один из знакомых Густава Валленберга – Теодор (Туре) Феврел, работавший у него секретарем миссии в Токио в годы войны, ныне шведский консул в Претории.
О том, что Раулю не нравилось в Кейптауне, свидетельствует тот факт, что уже через неделю он разыскал американского консула с целью выяснить возможность получения американской визы. “Я ведь скучаю и хочу время от времени туда наезжать”, – признавался он деду.
Решению отправить Рауля в качестве практиканта именно в фирму “Тисен”, видимо, не предшествовала основательная подготовительная работа. “У меня нет никаких предписаний относительно твоей работы у Тисена, – писал Густав Валленберг в своем первом письме Раулю в Кейптаун. – Ты сам лучше это определишь”. Однако он хотел, чтобы внук тут же прошел курс бухгалтерии, “чтобы осуществлять необходимый контроль за работой подчиненных”. Для деда не играло большой роли, что делает Рауль и где – важно лишь, чтобы он покинул Стокгольм. К тому же конторская работа в “коммерческом образовании” Рауля рассматривалась всего лишь как подготовка к более важной работе в банке в Хайфе. Уже 2 августа Густав Валленберг послал Раулю расписание пароходных сообщений между Кейптауном и Хайфой – для путешествия, запланированного на зиму 1936 года!
Похожие книги
