Макара всегда занимал вопрос, из чего складывается авторитет таких личностей? Как частенько у нас бывает, что коллективом умных, образованных людей руководит эдакая гнида, единственно чем обладающая – это невероятным чванством, высокомерием и уверенностью в своем превосходстве над остальными. Эта уверенность, как гипноз, околдовывает иногда большие группы людей, готовых беспрекословно слушаться его, даже идти на любые жертвы ради его благосклонного взгляда.
Разве мы не знаем массу подобных примеров? В то время как умный, благородный человек в силу своего ума склонный к сопереживанию, сомнениям и рефлексии зачастую вызывает в коллективе легкое презрение, пренебрежительное отношение вплоть до полного игнорирования его интересов. Тем более, что они не всегда понятны большинству, которое руководствуется корыстными, шкурными мотивами и иные, нравственные или возвышенные идеалы ему непонятны и смешны.
Вопреки желаниям Макара, обстоятельства складывались таким образом, что он стал все чаще и чаще бывать у своих соседей по жилью. Сначала он старался встречаться там с Сергеем, чтобы тот не повадился ходить к нему, потому что очень опасался нарушения приватности его уютного обустроенного жилья, ставшего ему уже домом.
Он почти сразу заметил, что у «Философского сообщества» уже сложились определенные традиции и законы, которые ни кто из них не склонен был менять, и к счастью для него, стремящегося остаться в одиночестве, даже куций не пытался отрываться от своего коллектива.
Изучение этой компании с высоты заброшки напомнили прекрасные летние дни в детстве, когда он в жаркий полдень наблюдал за жизнью муравейника в сосновом лесу. Он хорошо помнил, как совсем мальчишкой, приходил день за днем к своим подопечным и иногда приносил им гостинцы в виде жирной зеленой гусеницы или жука. Он опускал былинку в муравейник и наблюдал, как самоотверженно муравьи защищают свое жилье, кусая и брызгая былинку остро пахнущей муравьиной кислотой. Он понял главное: муравьи живут как единый организм, готовые пожертвовать собой ради остальных, трудиться от рассвета до заката и все добытое тащить в свой муравейник. Каждый муравьишка представлялся ему эдаким самоотверженным героем, воином. Может это похоже на коммунизм? Так его представляли себе основоположники, теоретики и прочие утописты?
Здесь же, у бездомных, было по-другому – безраздельное господство индивидуализма. Каждый думал только о своей выгоде, и если он и сосуществовал бок о бок с другими, то только потому, что ему это было выгодно сейчас. В лагере доминировало полное равнодушие к окружающим, за исключением ситуаций жгучего любопытства, зависти или мнимой опасности, которые заставляли обратить внимание на окружающих, а иногда и сплотиться вокруг лидера. Поэтому такие сообщества были крайне неустойчивы и частенько разваливались. И тогда каждая свободная личность самостоятельно брела по жизненному пути, находя в этом особую выгоду и не желая делиться найденными сомнительными благами и кровом. Именно так жил Макар и большинство тех, кто встречался ему во время его борьбы за выживание в эти суровые два года. Или уже три? Он давно потерял счет времени.
У этого же сообщества он заметил какие-то основы простой управленческой структуры во главе которой стоял Философ. Именно он ее и создал. Цель этой структуры Макару была очевидна – эксплуатация. Эксплуатация большинства меньшинством. Увы, Макар считал, что в любом обществе, на его разных уровнях эксплуатация неизбежна, он был даже готов приписать ей прогрессивный созидательный смысл.
