– Я слушаю. Как же приятно слышать твой голос. Ты как?
– Да у нас все по-прежнему. Давай сразу о тебе, пока ты опять не заперлась в своей норе. Чем тебе помочь? Что я могу сделать для тебя?
– Я как-то не собиралась… Нет, я собиралась просить о помощи. Может, твой Слава знает, с чего начать… Мне нужен доступ к делу об убийстве Артура. Без контакта с официальным следствием. Дело закрыли? Оставили висеть? Ты что-то слышала о моей матери и ее муже?
– Сначала отвечу на последний вопрос. Я пару раз собиралась позвонить Вере, но не смогла, не в состоянии с ней говорить. А Катя звонила. Но я даже не могла выслушать ее после этого. Страшное отторжение. Я могу теперь у нее спросить…
– Спасибо, не нужно. Я сама.
– Вот и отлично. Ты, похоже, больше не намерена от всех прятаться. Что касается нужной тебе информации, подожди пару минут. Я спрошу у Славы. Он как раз собирается в контору… Лара, ты тут? Я схватила мужа на пороге прямо за фалды. Он тоже очень рад, что ты сама позвонила. Сказал на ходу, что тебе нужен частный детектив. Он на работе подумает, пообщается, порекомендует кого-то. Только с условием – мы в доле. Сыскари – недешевая рабочая сила.
– Таня, у меня есть деньги. Мама оставила завещание на меня: квартира, наш общий счет. Я за год потратила буквально гроши на пропитание.
– Я понимаю, но наше условие в силе. Даже не пытайся сопротивляться.
– Я не пытаюсь… И даже не благодарю, нет у меня таких слов. Даже голова закружилась…Тяжело, знаешь, выползать из могилы…
– Да что ж такое, – всхлипнула Таня. – Вернись же ты к людям, к работе, к своей красоте… Между нами, твоя соседка по площадке сказала, что у тебя даже щеки впали. А был такой прекрасный овал… Ладно, до созвона по поводу информации. Я тут немного пореву.
После своего первого за год, такого полного и важного, разговора Лара вся дрожала. Руки и ноги стали ледяными, а голова горела. Еще и это… Она так запустила себя физически, что сил может просто ни на что не хватить. Одна надежда, что подруги поддержат, потащат из деградации, как утопленницу из тины, вернут хотя бы к какой-то устойчивости.
Лара минут двадцать ходила по периметру квартиры, пытаясь восстановить контроль за кровообращением. Только не дать себе лечь, не закрывать глаза. И не поддаваться искушению вновь отключить телефон.
Она набрала номер Кати. А та уже ревела вовсю.
– Ларка, прости, не могу остановиться. Мне Таня рассказала… Этот ужас про могилу, из которой ты вылезаешь… Не могу. Давай я к тебе приеду, хоть потрясу тебя как следует, чтобы эта дурь из тебя вылетела. И привезу в кастрюле котлеты, я их недавно пожарила. И фрукты с мороженым. Да черт же тебя дери: скажи, чего ты хочешь?
– Хочу сказать: привет, милая Катюха. Я знаю, что вы с Таней пасли меня целый год и терпели мое хамское молчание.
– Да ладно, что за бред. Мы просто хотели быть рядом, как получалось. А давай я с бутылкой красного приеду? За встречу, можно сказать.
– Это непременно, но давай немного подождем. Я только на разведку вышла, чтобы на ощупь и по звукам голосов найти своих. Голова горит, ноги подгибаются.
– Что мне сделать?
– Скажи, что знаешь о матери и отчиме, пожалуйста.
– Отчима твоего тогда взяли по подозрению. Он ни в чем не признался. А потом вроде там какая-то улика с ним не совпала, а главное, ему организовала алиби баба с его работы. Вроде он с ней провел вечер и ночь. Из-за этой бабы они с Верой разбежались. Он ушел от нее. Вера сказала, что он с ней развелся. Она… Ну, ты знаешь: к ней ходят всякие. Пьет. Зла на тебя до ужаса, говорит, что ты ее оклеветала, на ее невинного Гошу донесла. Ты, получается, во всем у нее виновата. Да еще она без денег осталась. Говорит, Валентина лишила ее доли в завещании. Я предложила ей поработать в нашей больнице санитаркой, ей же делать теперь совсем нечего. Но как же. Как будто королеву оскорбила предложением полы мыть и горшки выносить. Знаешь, я бы ее уговорила на стерилизацию. Не дай бог, опять забеременеет, еще одну жертву родит. Пыталась ей рассказывать, как и чем предохраняться… Сейчас это любому нормальному подростку известно. Но это же без толку. Тут надо что-то одно выбирать – предохраняться или пить. Ничего, что я это все на тебя вывалила?
