Фактория номер 54 – цифры были грубо намалеваны на больших двустворчатых дверях белой краской – стояла последней. Огромное строение напомнило Бринду рыбные склады в порту Ностальжи, где он однажды едва не погиб вместе со всей Ночной Гвардией. Только у этого была двускатная крыша, похожая на приземистую пирамиду, с украшениями поверху.
«Похоже, это оно», – подумал Бринд, приближаясь.
Трижды стукнув тыльной стороной ладони в дверь, он стал ждать, озираясь в темноте. Подождал, проследил за собакой, которая перебежала улицу и скрылась в темноте.
Наконец с той стороны двери загремели засовы, и Бринд оказался лицом к лицу с худощавым юношей лет девятнадцати-двадцати, светловолосым, коротко стриженным и улыбчивым. Ростом он был чуть пониже Бринда и носил что-то вроде комбинезона. На лице темнели пятна смазки.
И что, ради этого юнца я тащился сюда из самой цитадели?
– Ба, да это же командир ночных гвардейцев! – просиял между тем парнишка. – По глазам вижу. Хорошо сделал, что зашел. Значит, наше письмо дошло?
Ни тебе «вы», и никакого «здрасте».
– Иначе с чего бы мне быть здесь?
– Точно, точно. Да ты заходи, а то холодно. – И он попятился, давая Бринду пройти. Дверь за ним захлопнулась с глухим стуком, и парень запер ее на засов.
– Как тебя зовут? – спросил Бринд, его голос эхом отозвался в пустом пространстве.
– Дигси.
– Смешное имя.
– Так меня зовут друзья. Вообще-то, я Тронгар Диггрсен.
– Теперь понятно, почему они тебя так зовут.
– Эй, да у тебя, оказывается, есть чувство юмора. А я думал, что у тебя всегда морда тяпкой.
Посмотрел бы я на твою морду, повидай ты с мое.
– Веди, Дигси, – сказал Бринд вслух. – Мне не терпится посмотреть, из-за чего сыр-бор, и убедиться, что я не зря тащился сюда через весь город.
– Точно. – Дигси повернулся к нему спиной и пошел по темному гулкому коридору. Самому Бринду с его усиленным зрением темнота была не помеха, но вот как Дигси ориентировался при полном отсутствии света, оставалось для него загадкой. Не иначе как по памяти.
Странно, почему такой молодой человек занимает целую фабрику? Он что, живет здесь? В помещении пахло, как в кузнечной мастерской, углем и горячим металлом. А еще здесь присутствовал характерный культистский душок, безошибочно узнаваемый кисловатый запах, как везде, где люди мешаются в дела, которых им лучше не касаться.
– И давно ты тут работаешь? – спросил провожатого Бринд.
– Хороший вопрос. До войны еще, если ты об этом. Отец Пилли когда-то занимался рудой, и она прознала, что этот его склад – как и многие другие, кстати, – стоит заброшенный. Пилли – правильная девочка, не то что ее папаша, вот склад и стал нашей штаб-квартирой.
– Штаб-квартирой? Так, значит, у вас официальный орден?
– Ха, еще чего. Как бы не так. Мы вообще не любим путаться с культистами. По мне, так шли бы они знаешь куда? Вместе со своими структурами, этикетами и прочей дрянью. Все это не для нас – мы живем по своим правилам, своей командой.
– И сколько же вас в этой… команде? – Бринд чувствовал нарастающий абсурд ситуации. Манера этого Дигси говорить, его замашки, небрежность и, главное, упоминания об этой самой команде подсказывали ему, что он зря потратил время.
– Смотря когда. В войну мы потеряли одного из наших. Раньше брали сезонных, но с год назад это дело заглохло. Упс, осторожно, здесь угол острый.
– Я вижу. А вы, значит, в войне участвовать отказались? – спросил Бринд. – С нами бок о бок сражались люди и помоложе. – Они свернули налево, в узкий коридор, и продолжали идти, время от времени шаркая подошвами по гладкому камню.
