Я поспешил убраться подальше от пещеры, но, стоило мне обернуться, как я нос к носу столкнулся с Северным Оленем. Хотя «нос к носу» было не совсем точным выражением – чуткие оленьи уши не поднимались выше моей груди. Я опешил не меньше, чем когда увидел незнакомку в пещере, – уж очень плохо вписывался Северный Олень в жаркий приморский пейзаж. Но его хоть стесняться не надо было.
– Это Алиса, – негромко сказал Олень. – Там, в пещере.
Я не знал, что на это ответить, но в голосе сказочного персонажа мне послышалась невыразимая грусть. Мало того, за всю свою жизнь я не знал ни одной женщины по имени Алиса.
– Давай отойдем, – предложил я, снова услышав из пещеры приглушенный стон.
– Да. Если хочешь, можешь на меня опереться. А то камни колкие.
Надо же! Раньше я от него такой заботы не слыхивал. Что-то кардинально изменилось в сказочном королевстве. Один раз пришлось босыми ногами по льду топать без всякой помощи, а тут на тебе – обопрись. Однако разрешением я воспользовался. Шкура Оленя была не просто теплой – горячей.
Мы отошли метров на тридцать от пещеры, почти до брошенных мною ботинок. Я заметил, что Олень почти не проваливается в песок – его копыта были не хуже верблюжьих приспособлены для ходьбы по рыхлому грунту.
– Что это за мир? – напрямую спросил я.
– Одна из сфер, – ответил Олень не менее грустным голосом, чем до этого. – Мир сна Алисы.
– Не понял. Ты хочешь сказать, что эта женщина, засыпая, всегда попадает в один и тот же мир?
– Конечно. Я же говорю, это Алиса.
Как будто это что-то могло объяснить! Но я по опыту знал, что уточнениями от Оленя ничего не добиться. Хоть убейся. Любые его разъяснения будут еще туманнее, чем первоначальная фраза. Факт.
– Это одна из ее привилегий, – продолжил Олень. – У нее их несколько.
– А я, получается, пребываю здесь незаконно?
– Да нет, что ты… – Олень потрусил головой, отгоняя быстро слетевшихся мух. – Это я открыл тебе путь сюда. Имею право. Надо ведь было как-то познакомить тебя с Алисой.
Я кашлянул. Создалось ощущение, что Олень не понимает щекотливости ситуации, в которой состоялось знакомство.
– Она-то меня не видела, – пожал я плечами.
– Это хорошо, – невозмутимо ответил Олень. – Я так и хотел. Поэтому выбрал именно это место и время.
Со стороны скал донесся звонкий женский вскрик. Я сделал вид, что ничего особенного не слышал. Далось мне это с некоторым трудом. Краем глаза я заметил, что Олень тоже вздрогнул.
– Давай отойдем в степь, – предложил он. – Только забери ботинки. Поскорее, если можно.
Нежелание оказаться в дурацкой ситуации значительно способствовало моей расторопности – я схватил ботинки и рывком вспрыгнул на невысокий обрыв. Олень ловко, как горная коза, повторил мой трюк.
– Чуть дальше, – подсказал он. – Все, достаточно.
Здесь, в десятке шагов от песка, мух было больше. Я не удержался и несколькими взмахами отогнал их от Оленя. Хвост у него был слишком короткий, чтобы самостоятельно справиться с этой задачей.
– Спасибо, – поблагодарил он.
Краем глаза я заметил на скалах какое-то движение. Обернулся и увидел Алису в золотистом купальнике. Она вышла на созданный природой пирс, высоко подняла руки и потянулась, как кошка, сощурившись в небо. Упругая гладкая ткань купальника сияла на солнце, оттеняя смуглую кожу девушки, а ярко-рыжие волосы факелом полыхали на голове. Стрижка была короткой и очень индивидуальной – выдавала значительный труд стилиста. Артистка? Модель? Да нет, модели все деревянные, словно им швабру до предела загнали в задницу, а эта подвижная, как язык огня. Спортсменка? Но разве они так ухаживают за волосами?
