– Ломаю, молодой человек, ломаю… – со вздохом сообщил он.
– Зачем?
Старичок улыбнулся в ответ ласково и ободряюще.
– Знаете что, – решительно сказал он. – Вы ведь сейчас потребуете объяснений, причём подробных… А подробно объяснять на пустой желудок – это, знаете ли… Словом, давайте начистоту: с булыжником этим я, конечно, погорячился. Сложный оказался камушек, непростой… – И старичок с досадой звякнул ломиком по неровному стеклисто-мутному сколу. – А вы, я смотрю, мужчина крепкий… Причём учтите: кроме меня вам здесь никто разъяснений не даст, а мне терять нечего – мне теперь из-за вас так и так бойкот объявят… Короче, чисто деловое предложение: вы сейчас берёте этот ломик и доламываете то, что я начал. Дальше вместе пообедаем, ну, и заодно попробуем развеять какие-то ваши недоумения… Соглашайтесь! Предложение, мне кажется, самое для вас выгодное.
– У меня товарищ потерялся!..
– Найдётся! Здесь, знаете ли, при всём желании не пропадёшь. Прошу…
– Да, но… – нерешительно начал Василий, принимая из рук бойкого старичка орудие разрушения.
– Не бойтесь, она хрупкая, – неправильно истолковав его колебания, подбодрил тот.
– Да знаю, что хрупкая…
Старичок изумился.
– Знаете?.. И откуда же, позвольте спросить?
– Да тут такое дело… – нехотя объяснил Василий. – У товарища железяка была… От летающей тарелки отломал…
– От ле-тающей тарелки? – с каким-то даже негодованием переспросил старичок. – Это же невозможно!
– Ну вот возможно, оказывается… Взял он эту железяку, шарахнул с дура ума по такой вот каменюке – та вдребезги…
На розовом лице старичка обозначилось выражение крайнего недоверия.
– Стукните! – внезапно приказал он, указывая пальцем на глыбу. – Стукните-стукните! Я посмотрю, как это у вас получится с первого раза!.. Ничего себе шуточки! – возмущённо продолжал он. – Ударил разок – и вдребезги! Я второй год здесь живу – о таком даже и не слышал!..
– Сколько? – ошеломлённо перебил Василий. – Сколько вы здесь живёте?..
– Нет, вы стукните! Стукните! – закричал старичок.
Голова у Василия шла кругом. Он стиснул зубы и нанёс сильный колющий удар. Кривой несподручный ломик с хрустом воткнулся на десяток сантиметров, брызнули мелкие осколки.
– Вот! – ликующе объявил старичок. – И так вы будете её тыкать до самого вечера!
– Так я же ничего не говорю! – огрызнулся Василий, с трудом выдёргивая ломик. – Это товарищ её с первого раза разнёс, а я-то что?..
– Ну, значит, ваш товарищ – феномен, чудо ходячее!
– Да уж… – буркнул Василий. – Что верно – то верно…
Он размахнулся и нанёс ещё один удар с тем же результатом. Раскачал ломик, вынул и далее, убавив силу, принялся долбить упорно и мерно. Старичок тем временем, хмурясь, ходил вокруг глыбы, ощупывал её, осматривал, чуть ли не обнюхивал.
– Где же она, подлая, прячется?.. – бормотал он. – Должна же быть напряжёнка… О! По-моему, где-то здесь… Послушайте, э… – Он обернулся к Василию, и на лице его отразилось некоторое смятение.
– Ради бога, извините, – сказал он. – И сам не представился, и вашего имени не спросил. Как вас зовут?
– Василий, – сказал Василий.
– Очень приятно! А меня – Платон Сократович.
– Что?!
Старичок горько улыбнулся.
– Я понимаю, – сказал он. – Поэтому не обижусь, если вы будете называть меня просто дедком. Или дедом. Я уже к этому привык… Будьте любезны, Василий, стукните вот сюда! Есть у меня подозрение, что тут-то она и прячется…
