Пару часов спустя, девушка решила отдохнуть. Она свернула с дороги на боковую тропинку, которая по счастливому случаю, привела её к небольшой полянке с родником. Разводить костер она не стала, просто села, опершись спиной на толстый ствол старого дерева, положив суму неподалеку от себя. Волчица наблюдала за этим, отмечая, как расслабляется, готовясь ко сну тело девушки, и как внимательнее становится шансоловка. Теперь уже крупному зверю не удастся подобраться поближе к носительнице. Волчица улеглась, закрыла синие глаза, и, когда девушка заснула, душа Анариэль вышла из волчьего тела и незаметно скользнула на поляну.
Как она и ожидала, шансоловка не оставляет свою жертву даже во сне, так что пытаться обезвредить её или поговорить с ней в мире снов не получится. Но есть ещё и короткий миг перехода, который для большинства магов несущественен и не познан, а для Анариэль – это тот же путь, со своими поворотами и изгибами. Вот и сейчас от тела девушки к её ушедшей в сон душе протянулись две тонкие нити: её нить перехода и нить от сети шансоловки. Осторожно, не прикасаясь, одним взглядом Анариэль выделила нить спящей, запоминая, срисовывая в память её уникальную структуру. И пока шансоловка разбиралась, стоит ли реагировать на такое тонкое и непривычное воздействие, дочь ветра уже скрылась обратно в волчье тело, волчица проснулась и крупной рысью побежала вглубь леса.
Оказавшись на безопасном расстоянии от шансоловки, Анариэль превратилась в человека. Бегать и выслеживать волком хорошо, а вот работать с человеческой памятью в облике зверя – увольте! Так и с ума сойти недолго. Выбрав местечко, где было поменьше вылезающих на поверхность корней, она улеглась на лесную подстилку и закрыла глаза.
Конечно, было бы гораздо удобнее и проще, если бы можно было просто взглянуть в глаза носительнице шансоловки. Глаза – зеркало души, а там и до памяти недалеко. И в обычных случаях, пока очередной избранник ветра гадал, кто эта странная женщина, говорящая, что она должна охранять его жизнь, Анариэль уже знала всё его прошлое, мысли, чувства, привычки и шаблоны поведения. Всё, заботливо хранящееся в памяти. Но сейчас ей придется воспользоваться необычным трюком, который недоступен даже самым сильным магам, если они не отмечены даром памяти и талантом ветра проникать куда угодно. В темноте под веками дочери ветра проступили светящиеся очертания срисованной ею нити, она мысленно скомкала их, приказав развернуться перед ней в зеркало. И появилось зеркало. В рост человека, в деревянной раме с едва различимой резьбой скрытой под чёрным слоем сажи. Но рама мало интересовала Анариэль, всё её внимание было сосредоточенно на холодном стекле, за которым разворачивались картины из жизни носительницы шансоловки.
Ринза была сиротой. Единственный ребенок у родителей, до пяти лет она была центром их жизни, и вдруг осталась совсем одна. Ее взяли к себе дальние родственники матери. Но у них уже было пятеро родных детей, так что приемышу доставалась разве что жалость, вместо любви и внимания. Ринза не отличалась ни умом, ни красотой, ни силой. Она не была задирой, не была и веселушкой. И приемные братья и сестры решили, что единственное, на что она сгодится – быть мишенью для их зачастую недобрых шуток и быть всегда во всем виноватой.
Не самая оригинальная история, дети часто жестоки, и кто-то непохожий или непривычный становится изгоем, но Ринзе от этого не было легче. Довольно быстро она стала дичиться людей, в ней прочно поселились обида и зависть к тем, кто лучше её.
