Размышления о капитализме - страница 29

Существует простой, но убедительный тест: проверим самые авторитетные вводные учебники. Возьмем, к примеру, учебник Грегори Мэнкью (Mankiw, 2001) – одно из самых популярных пособий в США, переведенное на многие языки мира. В Венгрии его также используют в качестве учебника. Это настоящий шедевр дидактики, где все изложено понятно; основные темы интересно проиллюстрированы. И при этом – ни одного слова о шумпетеровском инновационном процессе! В именном указателе – несколько десятков авторов, но Шумпетера там тоже нет. Факторам роста производительности и ускорению технического прогресса посвящено лишь несколько сухих абзацев, что отнюдь не компенсирует отсутствие яркого описания инновационного процесса и основательного объяснения динамики развития капитализма[33].

Добавлю еще несколько оговорок. Уверен, существуют и приятные исключения. Выше я перечислил имена замечательных экономистов, которые прекрасно осведомлены о роли частного предпринимательства и шумпетеровском подходе. Когда эти ученые (и многие другие специалисты, разделяющие аналогичные взгляды на капиталистическую экономику) преподают микроэкономику, они явно не оставляют без внимания объяснение инновационных процессов и роль капиталистической системы в возникновении революционных инноваций.

Набор из двенадцати учебников, конечно, не является репрезентативным. Анализ достаточного для полноценных выводов количества пособий выходит за рамки данного исследования. Но до тех пор пока не увижу убедительных контрдоводов, продолжаю придерживаться гипотезы, согласно которой большая (возможно, доминирующая) часть высшего экономического образования недостаточно полно представляет студентам эту важнейшую системную характеристику капитализма.

Так называемую мейнстримную экономику часто обвиняют в том, что она рекламирует приятные стороны капитализма. Если это действительно так, то она плохо справляется со своей задачей в деле обучения студентов, ведь одно из самых важных достоинств системы – склонность к неудержимым инновациям – не удостаивается даже упоминания.

Главным показателем при разговоре об измерении роста все считают ВВП. Замечательно, что экономистам и специалистам в области статистики удалось вывести рабочее определение и универсальную методологию измерения ВВП, принятые во всем мире. Однако это важное достижение порождает определенную небрежность, когда дело доходит до оценки успехов и неудач в процессе развития. Слишком большая доля внимания сосредоточена на показателях роста ВВП. Иногда рассматриваются и некоторые другие показатели: инфляция, бюджетные расходы, текущий баланс, индикаторы неравенства. При этом не существует показателей для измерения успехов и провалов в сфере технического прогресса (в том смысле, как мы рассматриваем это явление в данной работе) или для оценки ускорения либо замедления прогресса, которые были бы приняты в широких кругах и регулярно отслеживались. Постсоциалистические государства Центральной и Восточной Европы достигли уровня ВВП, равного уровню до 1990 года, примерно в 1994–2000 годах, страны – правопреемницы СССР добрались до него еще позже, а некоторые – до сих пор находятся на подступах. Это так, но для большей части населения жизнь тем временем совершенно изменилась. В рамках данного исследования я не упомянул, как эти изменения сказались на политических режимах, распределении собственности и социальной мобильности, зато подчеркнул, к каким важным переменам в жизни людей привело ускоренное внедрение в жизнь новых продуктов и технологий, созданных в процессе инноваций. Мы жалуемся на серьезные проблемы, объяснимые по-прежнему низким уровнем ВВП, но значительная часть населения уже связана с остальным обществом посредством телефона и Интернета, куда большее число людей владеет автомобилями, пользуется современной бытовой техникой и такими новыми продуктами, которые прежде были доступны лишь жителям Запада. Следует разработать соответствующие индикаторы и методы измерения, чтобы получить более точные представления о влиянии технического прогресса на повседневную жизнь.