Благодаря гениальному выдумщику, чудаку-изобретателю Владимир Козьмичу Зворыкину, в каждом нашем доме светится волшебный экран телевизора!.. И благодаря великому мечтателю, учёному-педагогу Константину Эдуардовичу Циолковскому… В Космос!.. В Небо!.. Взлетают космические корабли!..
Наша Страна такая большая, что всё происходящее в ней получает какой-то налёт громадности.
– Если война (не дай Бог!), то Мировая.
– Если революция, то Великая!
– Если гений!.. – То ГЕНИЙ такого размаха, что резонанс, от созданных им шедевров, сотрясает умы и души спустя века (я говорю о настоящих творцах).
– Если вор, взяточник, коррупционер, то таких грандиозных масштабов, с такими миллиардами и миллиардами, рассованными по баулам, подпольям, «офшорам» и родственникам до седьмого колена, что западные жулики по сравнению с ними просто мелкие неудачливые «форточники».
…И так во всём…
И, наконец, поступки!.. Поступки и действия нашего загадочного народа бывают иногда просто грандиозно парадоксальными, вводящими мозг любого здравомыслящего человека в такой ватно-болотный ступор своей Великой необъяснимостью, что просто диву даёшься…
***
…Этой весной я раньше начал дачный сезон и уехал в свою традиционную длительную творческую командировку уже в начале марта. А это время в наших широтах ещё является зимой… Зимой в полном смысле этого слова. С непременными снегопадами и морозами до минус двадцати – тридцати градусов. Но это для меня и моего верного собакина по кличке Гуф было неважно. Цель побега была достигнута!.. Побега от городской суеты, навязчивого шума и сырого, с запахом жжёной резины и грязных тряпок, воздуха…
И начались наши райские неторопливые, спокойные дни… Дни, похожие друг на друга, если не считать лёгких незначительных нюансов. Каждый день после того, как с утра протопим дом (а печка у нас хорошая, добрая, тепло после растопки держит почти сутки), мы с собакиным отправлялись на прогулку. На дачах никого, и поэтому каждый произведённый нами звук, казалось, повисал в морозном…, густом, как картофельный кисель, воздухе… и ещё долго звучал…, оставаясь в том месте, где возник… Поэтому мы шли, стараясь как можно меньше шуметь.
Я говорю «мы», потому что после нескольких лет совместного проживания с хозяином собака становится его частью, каким-то дополнительным носителем его знаний (как флешка для компьютера). А Гуфу уже 12-лет, так что он точно знает, о чём думаю я, ну а я всегда знаю, о чём думает он.
Мы шли, я сочинял стихи, бубня себе поднос ритмичные, в такт шагам, фразы. Гуф, казалось, тоже перенял моё настроение – плёлся, наморщив лоб (наверное, тоже сочинял свои собачьи стихи).
Гуляли мы всегда подолгу: часа по два, а то и больше. И вот как-то мы дошли до озера, километрах в двух от нашей дачи. Нет ничего, более прекрасного, чем замершее озеро…
…Так!..
…Стоп!..
Боюсь сейчас улететь в описание зимнего озёрного пейзажа!.. Остановился!.. Собрался!.. Озеро!.. Снег!.. Берег!.. Всё!..
…Что меня поразило на берегу?!.. Не оставленный рыбаками мусор, которого было немного, ибо рыбаки народ, как правило, чистоплотный. Пара пластиковых бутылок да пустая банка из-под опарышей. Нет!.. Не это меня шокировало!..
…Посреди белоснежного поля лежал почти новый телевизор! ТЕЛЕВИЗОР! Он появился зимой!.. Ибо я уезжал поздней осенью и перед отъездом прогуливался до берега!.. Телевизора не было… Да и его просто занесло бы снегом!.. Нет!.. Он лежал на верху большого сугроба! Лежал, как какой-то чёрный протест, на фоне бескрайней, белоснежной равнины и в его блестящем экране отражались, проплывающие по небу, облака…
