Толстенные веревки, образованные из переплетенных между собой подсолнухов, гибискусов и бамбука, натянуты от здания к зданию, они образуют яркий, насыщенный цветочным ароматом навес над нашими головами. Золотые ленты сверкают, струясь почти из каждого окна. Знамена Храма света, изображающие ослепительно-яркие золотые солнечные лучи, украшают мосты и стены зданий.
Я пытаюсь выглядеть довольной, а на самом деле мне хочется спрятаться в собственной коже и скрыть правду о своем магическом ремесле подальше от их любопытных глаз.
«Разве не об этом ты всегда мечтала? – усмехается надо мной мой внутренний голос. – Быть замеченной? Быть признанной?»
Однако они замечают вовсе не меня. И то, что они видят, является чистейшей ложью. Даже улыбка на моем лице ненастоящая, это только оборонительная маска, хрупкая и тонкая, как те энергетические нити, что удерживают душу каждого вокруг меня в своих телах. Я будто бы вернулась в Саб-Хлий вместе с рожденными шаманами, когда они таращились, возлагая на меня невероятные ожидания. Только вот на этот раз все куда хуже.
Невзирая на то что восторженные перешептывания в толпе нарастают, я не могу не думать о том, сколько из числа этих горожан с радостью бросили бы меня к ногам палача, если бы узнали, кто я на самом деле.
Дорога перед нами неестественно гладкая, должно быть, над ней потрудился шаман-земельник. По правде сказать, все – от невероятно высоких стеклянных башен и их отбеленных камней до невидимых водопадов где-то высоко на склонах, каждое плывущее над нами облако тумана, которое рассеивает вечерний солнечный свет, каждая частичка этого города – буквально кричит и хвастается шаманской магией. Позолоченные кормушки для птиц, висящие почти под крышей, предназначены для фамильяров, которые способны летать или карабкаться по стенам. Огонь пылает на серебряных блюдцах без какого-либо, как кажется на первый взгляд, топлива, а на балконах благоухают цветущие деревца, и их усеянные бутонами ветви окутывают стены и крыши, создавая странное подобие Мертвого леса.
Воздух густо пропитан магией и энергией живых душ. Это сбивает меня с толку. Я опускаю глаза, проводя пальцами по прохладной чешуе Яндора, чтобы отвлечься. И в это мгновение что-то привлекает мое внимание, сверкнув в толпе радужной чешуей на знакомых ножнах.
Ножны исчезают так же резко, как появляются. Сердце стучит у меня в горле, когда я поворачиваюсь в своем седле и оглядываю толпу снова. Кендара никогда не позволяла мне прикасаться к своим мечам, однако она постоянно носила их на талии, и я бы узнала их где угодно.
– Что такое? – спрашивает Саенго. Все еще сжимая мою руку, она поворачивает голову, пытаясь разглядеть то, что я ищу.
Я сглатываю внезапно нахлынувшие на меня эмоции: разочарование, злость, тоску, – и качаю головой. Должно быть, мне просто померещилось.
– Ничего, – говорю я.
Величественный блестящий купол Сияющего дворца, увенчанный несколькими огромными шпилями, возвышается на севере города. На вершине центрального шпиля красуется изысканное изображение солнца с золотыми лучами, простирающимися в разные стороны, точно солнечный взрыв.
Но мы направляемся вовсе не в Сияющий дворец. Наша делегация поднимается по горному склону, дорога вьется между домиками из побеленных камней с крышами из ярко-голубой черепицы. Чем дальше от ворот мы уходим, тем меньше зевак идет за нами, но многие не сдаются, да и новые прохожие то и дело присоединяются к нашей процессии.
