Разожми ладони - страница 9

Ей даже захотелось попрактиковаться.

Anton Ishutin, Leusin – Stay Out.mp3

На этот раз он точно её не заметил. Он был весь там. В своей вселенной, занимался чем-то безумно для него важным. И довольно захватывающим, хотя и не вполне понятным. Он кидался кому-то в ноги, кричал партнерам по команде, жестикулировал. Разнимал дерущихся, подзывал медиков сопернику, бегал к тренеру за наставлениями во время пауз, просил воды, чтоб попить, умыться и поделиться, и тут-же снова нырнуть назад. Кидался ко всем праздновать как очумелый, запрыгивая «королем горы». Жил моментом, купался в энергии и пространстве, в хитросплетении комбинаций игры. И ей не хотелось его отвлекать.

Она просто наблюдала за ним, и её не тревожила даже вполне ожидаемая предательская

польщенность. Тем, что он – #весьтакой, один из главных лиц вот там, на авансцене – сам позвал её (именно ееёёёё!) в свой мир своими приветами, и что у них, между ними, есть эта маленькая тайна, ими самими не разгаданная.

Нет, это горделивое ощущение осталось где-то за оградой её сознания. Вместо этого она растворилась. Ей просто нравилось купаться в его мире. Он оказался таким… Освежающим. А парень, весь перепачканный и взмыленный, со всеми своими странными переживаниями, радостями, возмущениями и стараниями через боль и усталость – таким… Настоящим… что это даже как-то обескураживало. И размывало её привычности.

Вместо привычного стремления завладеть чужим вниманием, и решать, что кому думать, вместо нудноватой жажды взять свое по неписанному, но неоспоримому праву, она вдруг отключилась и затерялась в толпе. Впервые в жизни. Укуталась в толпу как в плед. И её необъяснимо завораживало то, в чем она не принимала участие. Удивительно, потому что обычно её не завораживало даже то, в чем она принимала участие самое непосредственное. Её вообще мало что в последнее время завораживало. Ничего, можно сказать, не завораживало. Кроме полива газонов. Ничего такого…

связанного с людьми. А тут – нелепость такая – беготня и мячик. И вдруг – даже пластиковые сидушки кажутся удобными, и можно напрочь забыть про холод. И про то, как ты выглядишь. Странный обволакивающий покой среди шума и азарта.

Ее распирала странная гордость, когда ему удавалось решить какой-то игровой момент. Она не вздрагивала от каждого эпизода, когда он касался мяча,

но ей хотелось, чтоб это случалось почаще. Хотя она начала понимать, что он где-то рядом со своими собственными воротами, и вступление его в игру – это опасный момент не в пользу его команды. Она болела за него в команде, за которую они втроем пришли поболеть. Она готовила свой следующий привет, или точнее – привественный кивок головы, напитывалась для него энергией тут, на расстоянии.

Максим. У неё никогда раньше не было знакомых с таким именем.

Впрочем, и по прежнему нет. Это может длиться вееечнооо…

В конце октября к нему приехала мама с тетей, её мужем, дочерью, и парой их знакомых. Вообще они приехали в столицу края по магазинам, в любимые Икеи и Ашаны, но и захватили маму повидаться со своим «академиком». Пришли все вместе к нему на матч, поболеть. Матч в этот раз им поставили утром, и отыграли они его только-что на одном дыхании. После, освободившись, он вызвался провести гостям экскурсию по новенькому парку – признанной всероссийской достопримечательности, которая соседствовала с их малым полем академии, и выгодно оттеняла другую достопримечательность – Его Высочество Стадион. Теперь они стояли в устье парка, на входе за камерами хранения, возле скопления масштабных плоских квадратных деревянных лавочек – «лежаков», замерзшие и впечатленные. Ничего подобного никто доселе не видел: многоуровневость, затейливость, обтекаемые формы, мрамор, бесчисленное количество лампочек, детские площадки, крутые локации. Шик, блеск, красотааааа.