Разрешаю себе - страница 3

Для меня это означало – любовь.

Так сформировалось мое неосознанное желание болеть.

С раннего детства я не рассказывала маме, чего боюсь, о чем думаю, мечтаю, страдаю, плачу в подушку ночью. Не умела выражать свои чувства вслух. Я нуждалась, чтобы мама знала, какая я настоящая, что происходит внутри меня, какие проблемы, трудности происходят в моей жизни. Мне не хватало эмоционального участия и моральной поддержки, сопереживания и утешения.

Мама всегда занималась собой и совсем не обращала внимания на меня. Ни разу в жизни не сказала, что любит, ни разу не обняла. Жестоко наказывала за мелочи, била скакалкой или даже головой об стену. Я всегда старалась быть послушной, угодить. Если я хвалилась результатами, то всегда в ответ слышала, что могла бы и лучше. В более старшем возрасте всегда соперничала со мной, как с ровесницей.

В двадцать три года решилась на открытый разговор с мамой. Мне понадобилось набраться смелости и духу, чтобы рассказать ей, как было больно и обидно за разные моменты в детстве и юности. Со стыдом рассказала, какая я была ужасная, в какие попадала злосчастные истории, как чудом осталась жива. Но это было такое облегчение!

Я задала ей очень важный вопрос:

– Любишь ли ты меня?

Для мамы это вопрос показался странным.

– Конечно, люблю, я же твоя мама.

– Но ты никогда не говорила об этом.

– А зачем говорить? Это же и так понятно.

– Но мне было непонятно.

Горькая детская обида ушла. Мама всегда хотела лучшего для меня и любила, как умела и понимала. Ее отец был воспитан отцом, который воспитывался в детском доме. К сожалению, мой прадед никогда не знал своих родителей. Просто так сложилось, как у многих в нашей стране.

Тогда я решила: когда у меня будут дети, буду любить их так, чтобы им не хотелось болеть. Буду говорить, как сильно их люблю, крепко обнимать, целовать и разговаривать обо всем на свете. Буду любить их в здоровье и болезни, с плохими и хорошими оценками, в радостях и трудностях безусловной любовью, одинаково. Мне всегда будет до них дело.

Свое обещание я выполняю. Искреннее «я тебя люблю», объятия, разговоры по душам, время вместе – это часть моей жизни с детьми.

Я не идеальная мама, но рада, что дети уверены на сто процентов, что я их люблю, несмотря ни на что.

Когда-то давно, я мечтала стать партизанкой, ну или, на худой конец, следователем, раз войны нет. Выбирала на улице «преступника» и следила за человеком, распутывая загадочное дело. Переписывала старательно уголовный кодекс в тетрадку и учила статьи наизусть. Все кругом знали – я стану следователем. Но, когда я выросла, и пришло время учиться, мама не пустила в другой город, а я послушная девочка. Неизвестно, что со мной там может случиться.

Поступила в медицинское училище. Казалось, что хуже не придумаешь. Плакала сильно первое время, но в голову не пришло тогда, что могла настоять на своем выборе и поступить в юридический. А когда пошла практика, оказалось, что это очень даже интересно – лечить людей.

Все самые страшные болезни мира, которые преподавали нам на лекциях, были моими. Каждый симптом обязательно находился. Слушаем на лекции внимательно про новую болезнь века – СПИД.

Подруга медленно поворачивается ко мне, я поворачиваюсь к ней в полном шоке. Все симптомы на лицо.

Она:

– И у тебя?!

Я:

– И у меня!

Преподаватели улыбались, говоря, что все медики проходят через мнительность. Синдром студента-медика называется.