– Тогда почему я здесь с пулей в ноге? Почему Уорнер тебя еще не нашел? Почему я без оружия?
– Это может быть частью плана.
– Но ты мне все равно помог! – Кенджи повысил голос. – Не бросил умирать! Почему же ты меня не пристрелил? Зачем лечил?
Адам колеблется.
– Не знаю.
– Знаешь! Ты знаешь, что я тебя не подставлю. Вот меня из-за тебя отделали, так это да!
– Ты обо мне ничего не знал.
– Ну, парень, ну что ты хочешь, чтобы я сказал? Они меня убивать вели, когда я сбежал. Не моя вина, что какой-то чувак высадил меня у твоих дверей…
– Дело не только во мне, ты что, не понимаешь? Я очень старался устроить моего брата в безопасном месте, а ты за одно утро разрушил несколько лет усилий! Что мне теперь делать? Придется бегать, пока я не найду возможность куда-нибудь его пристроить. Он слишком мал, чтобы все это выдержать…
– Мы все слишком молоды, чтобы выдерживать эту жуть. – Кенджи тяжело дышал. – Не обманывай себя. Никто не должен видеть то, что довелось нам, никто не должен просыпаться утром и находить в гостиной трупы, но так происходит. Мы с этим сталкиваемся и должны уметь выживать. Не у тебя одного проблемы.
Адам сел, ссутулившись под грузом мучительного беспокойства, и опустил голову на руки.
Кенджи посмотрел на меня. Я на него.
Ухмыльнувшись, он сделал ко мне пару неровных шагов.
– Знаешь, а ты очень секси для психованной…
Щелчок.
Кенджи попятился, подняв руки. Адам вдавил ему в лоб ствол пистолета.
– Либо веди себя уважительно, либо я сейчас прострелю тебе башку.
– Я же пошутил!
– Черта с два!
– Блин, Адам, да успокойся ты!
– Где твое суперубежище, куда ты можешь нас отвести? – Я встаю, сжимая пистолет, и становлюсь рядом с Адамом. – Или наврал?
Кенджи заулыбался:
– Нет, клянусь, самое настоящее убежище. Я там, может, даже что-то о тебе рассказывал. И чувак, который держит заведение, очень захотел с тобой познакомиться.
– Ты думаешь, я урод, которого ты можешь показать друзьям? – Снимаю пистолет с предохранителя и взвожу.
Кенджи осторожно кашляет.
– Не урод, просто… интересный случай.
Я направляю пистолет ему в нос.
– Я такая интересная, что могу убить тебя голыми руками.
В его глазах мелькнул едва уловимый страх. Залпом выпив несколько галлонов смирения, Кенджи пытается улыбнуться.
– А ты уверена, что не сумасшедшая?
– Нет, – говорю, – не уверена.
Кенджи ухмыляется и меряет меня взглядом.
– Понятно. Но сумасшедшинка в тебе так привлекательна…
– Еще одна фраза, и я разобью тебе лицо, – предупреждает Адам стальным голосом. Его сузившиеся глаза неподвижны, в тоне ни малейшего намека на юмор. – Ты подал достаточно поводов.
– Что? – Кенджи смеется, ничуть не испугавшись. – Я сто лет ни одной юбки не видел так близко, и чокнутая или нет…
– Мне все равно.
Кенджи поворачивается ко мне.
– Тебя не виню, я сейчас не в авантаже. Вот поздоровею, стану красавцем. – Он пробует улыбнуться. – Дай мне пару дней и, возможно, передумаешь…
В общем, Кенджи получил локтем в лицо, за что Адам и не думает извиняться.
Обливаясь потом, кровью и поливая нас ругательствами, как из шланга, Кенджи поплелся в ванную, держась за нос.
Адам уводит меня в комнатку Джеймса.
– Скажи мне что-нибудь, – говорит он, глядя в потолок и тяжело вздыхая. – Ну хоть что-то!
Я нежно-нежно сжимаю ему руки и жду, когда он взглянет на меня.
– Ничего с Джеймсом не случится. Мы его устроим в безопасном месте, обещаю.
Глаза Адама полны боли, я таким впервые вижу его. Он приоткрывает рот, но тут же снова сжимает губы. Так повторяется несколько раз, и наконец у него вырывается:
