– Марина, садись за руль, – громко произнес Миша, одновременно я услышала звук закрываемой боковой двери. Не медля, я перелезла на водительское сиденье, стараясь не упустить из вида неизвестного. Подсознание кричало «беги», но я не могла оставить Мишу.
– С какой целью вы интересуетесь? – услышала я вопрос, на секунду потеряв его из вида. Вдруг раздался громкий хлопок, и я увидела, как Миша начал медленно оседать на землю.
Крик тугим комом застрял в моем горле. В ужасе я смотрела через небольшое зеркало заднего вида на друга. Кровь алым пятном начала растекаться под его белым халатом. В эту же секунду совсем рядом просвистела пуля, попав в пассажирскую дверь машины скорой помощи. Кажется, я заорала. Тело едва слушалось, когда я врубила первую скорость. Машина резко рванула вперед. Не успев среагировать, я врезалась в небольшую кирпичную пристройку с инвентарем для уборки территории больницы, сильно ударившись головой о руль. Снова услышав выстрел, я нервно стала сдавать назад. Кинув быстрый взгляд в уцелевшее левое зеркало, я увидела, что убийца бежит к машине, на ходу покрывая пулями салон, в котором находился Слава. Стиснув зубы, я с силой вдавила в пол педаль газа. Не без сложностей вырулив с парковки, машина направилась к выезду. Петр, охранник, едва успел среагировать и поднять шлагбаум, когда я вырулила на широкую улицу. Сжав руль так, что побелели костяшки пальцев, я стала вилять по дороге, не в силах справиться с волнением. Проехав несколько красных светофоров и немного отдышавшись, я смогла ехать более уверенно. Мозг стал лихорадочно думать. Что делать? Жив ли Слава еще? Жив ли Мишка? Бедный Миша! Слезы потекли ручьем, и не в силах справиться с болью в груди, я с силой ударила о руль, он истошно отозвался гудком. От страха я опять заорала. И посмотрела на себя со стороны. Психопатка, угнавшая скорую с тяжелораненым больным, которая не знает, что делать дальше. Я громко засмеялась и с уверенностью поняла, вот теперь точно по мне психушка плачет. Именно эти мысли заставили меня думать.
В первую очередь я поняла, что надо действовать по первоначальному плану. Значит, ехать к Наташке домой, чтобы оказать Славе помощь, если она еще ему нужна… Я осмотрелась и поняла, что от места, где я сейчас находилась, до дома подруги было рукой подать. Жила она уединенно, в частном доме. Заезд к нему был спрятан между магазинчиками и имел индивидуальный заезд с пультом управления к железным воротам. Найти этот дом, если о нем не знать, было крайне сложно. Еще когда Наташа хотела на него посмотреть перед покупкой, мы с ней ноги сбили и языки счесали, пока расспрашивали редких прохожих, где находится дом на Некрасова под номером 5. Поэтому я считала, что некоторое время мы со Славой будем в относительной безопасности.
Припарковавшись прямо у входа в дом и резво выскочив из машины, я с чувством животного страха открыла боковую дверь. Слава не подавал признаков жизни. Зажав рот рукой, чтобы не закричать, я подошла к неподвижному телу. Вглядываясь в бледное лицо мужчины, я заставила себя потрогать пульс. Он был. Вздох немыслимого облегчения вырвался из груди. Мужчина был в глубоком обмороке. Потратив, казалось, огромное количество времени, я втащила каталку в дом и первым делом ввела антибиотик через катетер. Подключив к мужчине имеющуюся аппаратуру, которой в изобилии были заставлены Наташины квадратные метры, я послушала ровное дыхание своего пациента и немного успокоилась. Выйдя из дома, я вновь села в пробитую пулями машину. Мысли стали работать четко и ясно. Доехав до поворота, где располагалась больница, я бросила машину на парковке супермаркета и тут же поймала такси, назвав свой адрес. Мой расчет был прост. Очень скоро враги Славы узнают, кто вывез больного, и им не составит труда узнать, где я живу. Надо было спешить. Сотовый я выкинула в ближайшую урну, разломив на несколько частей сим-карту. По звонкам можно было определить мое местоположение, а позволить этого я себе не могла.
