Ставлю последний доллар – Джулс ощущает на себе последствия такого всплеска.
– Ты ранена?
– Нет. Я вырвала пистолет прежде, чем он успел что-то сделать.
Джулс напряженно пялилась перед собой, казалось, что она прожжет в стене дыру.
– Не знал, что в тебе скрывается суперсолдат. – Я попытался разрядить атмосферу, сгорая от любопытства о произошедшем. Полиция допрашивала нас по отдельности, поэтому я не слышал версию Джулс о том, как она обезоружила напавшего.
– Чтобы кого-то обезоружить, необязательно быть суперсолдатом. – Она наморщила нос. Наконец-то. Признак нормальности. – Когда-то я ходила на курсы самообороны. Там нас учили вести себя с грабителями.
Хм. Никогда бы не подумал, что она посещала курсы самообороны.
Прежде чем я успел ответить, подъехал поезд. Свободных мест не было, и мы стояли возле дверей, пока не добрались до Хейзелбурга, пригорода Мэриленда, где располагался кампус Тайера.
Мы с Джулс были ближайшими соседями, когда они с Авой жили вместе в последний год обучения, но теперь Ава переехала в город, а я снял новое жилье. В старом доме поселилось слишком много тяжелых воспоминаний.
Но Хейзелбург – городок небольшой, и мы с Джулс жили всего в двадцати минутах ходьбы друг от друга.
Мы вышли со станции и неосознанно зашагали в ногу.
– Не рассказывай о случившемся Аве или кому-то еще, – попросила Джулс, когда мы дошли до угла, где пора было разделиться – она налево, а я направо. – Не хочу их пугать.
– Хорошо. – Она права. Ава испугается, и нет никакого смысла тревожить ее из-за того, что уже случилось. – Ты точно в порядке?
Я уже почти предложил проводить Джулс до дома, но это было бы чересчур. Мы исчерпали лимит по обмену любезностями, и ее ответ стал тому подтверждением.
– Да. – Она с отсутствующим видом провела пальцами по рукаву пальто. – Не опаздывай к Аве в субботу. Понимаю, пунктуальность не входит в короткий список твоих достоинств, но постарайся прийти вовремя, это важно.
Сочувствие растворилось в приступе раздражения.
– Не опоздаю, – процедил я сквозь зубы. – Можешь не волноваться.
Я ушел прежде, чем она успела ответить, не попрощавшись. Джулс всегда все портит. Каждый. Чертов. Раз.
Возможно, ее колючесть – защитный механизм, только меня это не касается. Я не собираюсь снимать с нее слои, как в чертовых любовных романах, что так любит Ава.
Если Джулс хочет быть невыносимой, я имею полное право спастись от страданий, избегая ее общества.
Ветер щипал лицо и выл среди деревьев, подчеркивая тишину на улицах. Хейзелбург – один из самых безопасных городов США, но…
То, как дрожала рука Джулс, пока мы ждали поезд. Ее напряженные плечи. Бледная кожа.
Мой шаг замедлился.
Ты придаешь слишком много значения мелочам. Просто иди домой, парень.
Да, она одна в темноте, и что? Вряд ли с ней может что-то произойти, хоть она и притягивает неприятности.
Я закрыл глаза, не в силах поверить, что вообще обдумываю подобный поступок.
– Проклятье, черт подери, – выпалил я, остановился, развернулся и направился в сторону дома Джулс. Сжал челюсти, с каждым шагом злясь все сильнее.
Я злился на свою совесть – она пробуждалась в самые неподходящие моменты. Злился на Джулс за то, что она существует; злился на Аву за дружбу с Джулс; злился на коменданта общежития Тайера за то, что поселил их в одну комнату и обрек на дружбу много лет назад.
Судьбе нравилось надо мной шутить, и сильнее всего она позабавилась, когда привела в мою жизнь одну рыжую девушку.
