Я заняла танкетку, пока остальные рассаживались на диван и кресла и открыла крышку фортепьяно. Любовно провела пальцами по клавишам, сомневаясь стоит ли играть свою музыку, потому что папа этого особо не любил. А в следующее мгновение решила, что если и быть сегодня смелой, то до конца! Да и уверенность, что отец не посмеет меня остановить при важном госте, твёрдо расправляла плечи.
Первая несмелая нота, затем вторая, третья... Далее я не считала, околдованная звуком, который создавали мои собственные пальцы. Меня больше не существовало в реальном мире... Я летела ветром по склону горы, колыхая высокую траву пшеничного цвета... Разбивалась пенистой волной о каменный берег высокого утёса... Грела лучом солнца восходящий из тёплой, коричневой земли зелёный росток... Кружилась песком по бескрайней, горячей пустыне... Падала каплями дождя на серую, промерзлую мостовую... И, наконец, я горела пламенем в насыщено-карих глазах.
Когда я осознала чьи это глаза, пальцы меня подвели, обрывая мелодию и я резко распахнула свои.
- Невероятно красивая музыка... Злата, - раздался совсем рядом бархатистый голос.
Я резко обернулась и с замиранием сердца поняла, что в комнате мы одни...
- Последние аккорды мне пришлись особенно по душе, - улыбнулся он и присел рядом, вызывая во мне шквал затопившего с головой волнения. - Насколько я помню, ты всегда отдавалась игре полностью, но эту композицию я слышу впервые. Собственное сочинение? - задав вопрос, он перевёл глаза на меня, пронзая теплотой.
Я быстро кивнула и, вдруг, решила объяснить:
- Папа не любит, когда я сочиняю... Но я решила, что при вас он меня не остановит... Вы разбираетесь в музыке?
- Немного, - коротко улыбнулся он и посмотрел на клавиши, затем прикасаясь к ним пальцами обеих рук. - В детстве мама решила, что мои руки созданы для рояля. Но меня хватило на пару месяцев занятий, - он усмехнулся, словно что-то вспомнил и начал играть ...собачий вальс, при этом весело улыбаясь и так же весело смотря на меня.
Я рассмеялась, не в силах отвести глаз от так задорно пляшущих смешинок в его взгляде.
- Ну же! Не допускай, чтобы я опозорился полностью, - рассмеялся он, бросив выразительный взгляд на клавиши.
И я ему подыграла...
Так забавно и необычно. Мы переглядывались, играли и смеялись. Я даже волноваться забыла! Класс!
- Мне нравится твой смех, котёнок, - прозвучал его голос, ухая моё сердце в пропасть, когда затих последний аккорд, а затем глаза чуть прищурились: - Но не нравится, что ты продолжаешь общаться со мной на “вы”.
- Простите, - тут же опустила я голову и скривилась, исправляясь: - То есть, прости.
- Понимаю, что тебя смущает наша разница в возрасте, но, - он прикоснулся двумя пальцами к моему подбородку и приподнял его, вынуждая посмотреть в его глаза, - ты поймёшь, что я так же бестолков, как в свои двадцать, как только узнаешь меня получше, - улыбнулся он.
- Не верю, - робко улыбнулась я в ответ.
- Нежелание взрослеть, - пожал он плечами, усмехнувшись и снова прищурился, становясь серьёзным: - Возможно, это одна из причин, почему я не отказался от затеи с браком...
- Вы хотели отказаться? - округлила я глаза, представляя, что бы было с отцом.
- Ты хотел отказаться, - улыбнулся он. - Давай, повтори.
- Прости, - поджала я губы из-за собственной глупости. - Ты хотел отказаться. Почему?
- Я когда-нибудь обязательно тебе это расскажу, - кивнул он, отпуская подбородок и поворачиваясь в профиль.
