Разведчики и резиденты ГРУ. За пределами отчизны - страница 3

«Он, можно сказать, буквально покорял работников Комиссариата и всех, кто с ним встречался, – пишет о Зейботе работавшая с ним в то время М. Крустыньсон. – И не только своей энергией, знанием дела, веселым характером, но и большой простотой, сердечностью и вниманием к людям, выдержкой и самообладанием в трудную минуту. Суеты и нервозности с его стороны никто не видел. Работать с Зейботом было легко. Признаться ему, что „этого я не знаю“, не было ни страшно, ни стыдно. Он всегда приходил на помощь, терпеливо, просто разъяснял непонятное и этим вселял уверенность в своих силах. Он пользовался очень большим авторитетом»^>1. А было народному комиссару в ту пору всего 24 года.

Недолго продержалось у власти советское правительство в Латвии. 22 мая 1919 года интервенты захватили Ригу. Вместе с отступающими частями ушел в Россию и Арвид Зейбот. В июне он вступил в Красную Армию, был помощником начальника, начальником политотдела 15-й армии (июнь 1919 – январь 1920). Эта армия, которая до мая 1919 называлась Армией Советской Латвии, известна, в частности, и тем, что дала немало людей для военной разведки, в том числе и двух её начальников – Арвида Зейбота и Яна Берзина. Из армии он был направлен на работу в Псков в Загранбюро Компартии Латвии, занимал должности секретаря бюро и заведующего агитационным отделом. Выступал с лекциями и докладами.

27 сентября 1920 года Арвид Зейбот был назначен помощником начальника Регистрационного управления Полевого штаба РВС Республики – так тогда называлась военная разведка. А 15 апреля 1921 года стал начальником Разведупра Штаба РККА (с ноября 1922 преобразованного в Разведотдел Штаба РККА). О том, чем занимался первый послевоенный начальник этого ведомства, видно из его заявления в ЦК РКРП (б) с просьбой о переводе на другую работу, написанном 9 февраля 1924 года.

«Я нахожусь на разведывательной работе в штабе с 1920 года. Сначала, пока надо было насаждать агентуру и чистить тот аппарат, который создавался в прежние годы и носил весьма случайный характер, требовалась чисто организационная работа, с которой плохо ли, хорошо ли, но все-таки можно было справляться. В последние годы обстановка резко изменилась в том отношении, что после насаждения работающей агентуры центр тяжести работы переносится на систематическое военное изучение иностранных вооруженных сил, а для этого необходимы глубокие военные знания и узкая специализация в этом направлении. Не питая никакой склонности к военной работе, я поднимал в течение последних двух лет несколько раз вопрос о моем освобождении от этой работы, но напрасно, так как иногда этому мешала напряженная международная обстановка, иногда говорилось, что ввиду бедности в людях отпускать работников РВС не согласен. Сейчас, с одной стороны, условия изменились, так как появились новые работники, есть заместитель т. Берзин, с другой стороны, настало самое последнее время заменить меня и для пользы дела, и для пользы меня самого: сидя четвертый год на работе, к которой не чувствуешь никакого влечения, начинаешь терять инициативу, заражаешься косностью, одним словом, видишь, что начинаешь определенно портиться. Поэтому прошу об отозвании меня в распоряжение ЦК РКП и переводе на какую-нибудь хоз. работу»^>2.

Из этого четкого и ясного, написанного хорошим русским языком заявления можно сделать вывод, что Зейбот был отличным организатором разведывательного дела, но начал тяготиться работой, когда дело наладилось.