– Вряд ли, – смиренно вздохнула я. – Ради них даже я не стала бы двери взламывать.
– Покажите ваш чип-паспорт, – вклинился в наши дебаты Томпсон.
«Черт! – мысленно воскликнула я. – Он же остался в спрятанной сумочке».
– Считайте отпечаток, – предложила вслух, протягивая руку. – Не помню, где документы.
Мужики недовольно переглянулись, но Томпсон, видимо не жаждущий становиться лейтенантом, кивнул. Мне протянули небольшую книжку-сканер и, скривив губы в подобие улыбки, уточнили:
– Руки мытые?
Подняв яростный взгляд на трусоватого типа, первым испугавшегося звонка Стэфани, я ответила ледяным тоном, прикладывая к сканеру подушечку среднего пальца:
– Мытые, дорогой. Не удивлюсь, если твой аппарат и считать ничего не сможет – он к подобной роскоши явно не привык.
В общем, личность мою подтвердили, за ошибку перед нами извинились, но за дверь все-таки выставили, ненавязчиво проверив, чтобы я не взяла с собой ничего из вещей, даже несчастную бутылку вина и сыр. Мол, заявление о взломе было, и они обязаны отреагировать соответствующе, хотя, конечно, задерживать нас не станут, ведь понимают, что это ошибка.
Гады, короче. Органы мне в тот день сильно разонравились, и больше я на мужиков в форме не западала, как раньше.
Стоило отряду тестостерона укатить, оставив нас на пороге моей бывшей квартиры, как я вспомнила о вещах, оставленных за лифтом.
– Успела что-то прихватить? – спросила Стэф, глядя, как я прижимаю к груди заветные сумки.
– Кое-что из шмоток и какую-то наличность. Кажется, с Южного континента, – ответила я, решив не скрывать только ту часть, что касалась денег. – Родж обычно все хранит на счетах в банке и расплачивается кредитками, а тут – бумажки… Взяла, пригодятся.
– Само собой, пригодятся. Молодец. Завтра в обменник сходишь и поменяешь на наши. И к адвокату тогда наведаешься, есть у меня один знакомый…
– Пока не нужно. – Я отвела взгляд и соврала, как учил Адам Боннер: – Вдруг Роджер опомнится и решит поговорить? Не хочу делать что-то сгоряча, все нужно обдумать.
– Не поняла. – Стэф развернула меня за плечи, заставляя посмотреть на нее. – Хочешь сказать, если твой супруг появится и позовет назад, ты согласишься?! После того унижения, что мы испытали сегодня? Да он тебя выкинул из вашего дома, как бродячую собачонку.
– Знаю. Но мне все еще нужны его объяснения. Понимаешь?
Я и сама не верила в то, что говорила. Стэфани была права во всем, но по плану моего адвоката нужно было дождаться, пока Родж позовет меня назад, и даже сделать вид, что между нами все налаживается. Как это сделать, я не знала, но и правду рассказывать не хотела, потому что если секрет знают трое, то он больше не секрет.
– Какая же ты дура! – воскликнула подруга, отпуская меня и выбегая из лифта. – Что с женщинами делают мужчины? Они же лишают нас не только индивидуальности, но и мозгов, превращая в самок, способных только на тупое блеяние!
– Прекрати. – Я шла следом за Стэфани и очень старалась сохранить спокойствие. – Никто не говорил о прощении, но и врагами расставаться после стольких лет брака противно. И давай закроем тему, прошу. Я слишком подавлена и расстроена, чтобы и дальше спорить.
– Как скажешь. – Подруга всплеснула руками, едва не зацепив меня сумкой. – Мне и самой говорить на эту тему надоело. Жди у моря погоды, а я буду решать дальше свои дела! Сейчас отправлю тебя к себе и уеду ненадолго.
