– Та-та-та-та-та-та-та!!!
– Не страшно! – ответил паренек. – Бицепс навылет! Даже кость не задело! Повезло!
– Отлично! – заорал Каха так, словно его только что спасли от смерти. – Отлично, мать вашу!
– Та-та-та-та-та-та-та!!!
А еще через минуту он услышал, как опять застрочил рядом автомат капитана Игнатьева – командир опять был в строю…
…12.10 РМ…
…Атаки со стороны Парваза продолжались почти полтора часа, пока корректировщик скорее всего не навел на него звено «Грачей»… Штурмовики прошли над «артходжинцами» и жахнули ракетами по кишлаку. И где-то дальше за ним, скорее всего по перевалу…
И наступило временное затишье…
– Личному составу доложить о потерях! – крикнул капитан.
– Первое отделение в норме!
– Третье отделение – порядок!
– Без потерь в четвертом!
– Шестое в норме!
– Во втором потерь нет!
– В пятом отделении порядок!
Доклады командиров отделений сыпались один за другим, и с каждым новым окриком «комода» лицо капитана прояснялось все больше и больше…
– Полтора часа боя – и даже ни одного «трехсотого», Зураб! – командир не смог сдержать своей радости. – Слышишь, саперная твоя душа?! Ни одного!!!
– Ну да! Кроме тебя самого!
– А-а! – отмахнулся капитан. – Разве это ранение? Так, царапина!
Игнатьев обернулся к Кахе:
– А ты молодец, Кабарда! Уже второй раз за сегодня тебе это говорю! Твой «лишний» пулемет, что ты у полковника из «вертушки» спер, очень нам всем помог! Молодец, что и говорить!
– Я обещал его вернуть, товарищ капитан!
– И вернешь! Обязательно вернешь!
Капитан закурил и обратился к прапорщику:
– Как думаешь, Зураб, надолго затихли?
– А кто их знает, Миша? Только я вот что думаю. – Прапорщик потер кончик своего орлиного носа. – Надо бы мне туда, на этот склон, сходить, пока «духи» откатились, и поставить пару-тройку сюрпризов…
– Да уж, не помешало бы… Скоро, судя по звукам, сюда могут попереть «бегуны» из Мармоля, а если одновременно с ними попрут и от перевала, то получится как в той сказке…
– Ну-ка, ну-ка! – заинтересовался прапорщик. – Расскажи, командир!
Капитан только улыбнулся:
– Сунул как-то один богатырь нос в огромную пещеру и давай орать: «Змей Горыныч! Сволочь толстожопая! Выходи в чисто поле – драться будем!»… А в ответ тишина!..
– И мертвые с косами стоят? – хихикнул кто-то из разведчиков.
– Ну, что-то типа того… – согласился Игнатьев. – А богатырь-то глупый попался, не то что другие… Никак не угомонится! Все ему хочется героем былинным стать… Ну и давай опять орать в пещеру: «Змей, скотина! Выходи, мудило хвостатое, драться будем!»… И опять молчок в ответ… А этот дурачок распалился весь, думает, что Горыныч испугался, и давай орать во всю глотку: «Что, зассал, змеюка, богатыря?! Выходи, говорю! Щас я тебе яйца оборву!» Тут вдруг пещера резко сжимается, смыкается столь быстро, что зажимает нос богатырю, да так крепко, что не вырваться! Стоит он вот так, согнувшись, полураком, нос зажат, а над головой голос раздается: «Ладно… Выйти-то я выйду!.. Только на фуя в жопу-то орать?»
Конец ознакомительного фрагмента.
