Так, например, Государственная Дума, Совет Федерации не являются юридическими лицами. В свою очередь аппарат Государственной Думы представляет собой юридическое лицо в организационно-правовой форме учреждения. Однако тип данного учреждения не определен.
В науке существуют разные точки зрения решения данной проблемы. «Исследование правосубъектности органов публично-правового образования показывает, – как отмечает В.А. Слыщенкова, – что гражданско-правовое понятие юридического лица не должно распространяться на органы власти». Встречающаяся в российском законодательстве и правоприменительной практике трактовка государственных и муниципальных органов как учреждений, т. е. юридических лиц гражданского права, автор объясняет тремя моментами. К этим моментам автор относит игнорирование юридического существа органа как составной части субъекта гражданского права; специфический подход советской гражданско-правовой доктрины; непоследовательность в отношении к государству как субъекту гражданского права. И в качестве задачи развития российского гражданского права автор отмечает преодоление ошибочного представления о гражданской правосубъектности органов публично-правовых образований[42].
Иная точка зрения представлена С.А.Козловой, которая пишет, что «гражданско-правовой статус юридического лица (учреждения) обычно получают также органы публичной власти». Они одновременно могут участвовать в гражданском обороте от имени соответствующего публично-правового образования. Автор также отмечает, что «в большинстве случаев этот статус необходим органу государственной власти только для совершения сделок, направленных на обеспечение его внутрихозяйственной деятельности. В остальных случаях следует исходить из того, что сделки соответствующего ведомства должны рассматриваться как действия самого соответствующего публично-правового образования». Далее автор обращает внимание на отсутствие в российском законодательстве в отличие от европейских государств понятия «юридического лица публичного права», имеющего зачастую различное содержание.
Так, в Австрии к ним относят органы власти и некоторые ПИРО в целом, в Германии к ним относят также государственные университеты и некоторые другие организации, не являющиеся носителями публичной власти[43].
Многие авторы считают вполне обоснованным рассмотрение коллективных субъектов, осуществляющих государственную и муниципальную власть в качестве так называемых юридических лиц публичного права[44].
С.П. Гришаев также обосновывает необходимость наделения государственных органов статусом юридического лица и указывает на спорные моменты. Обладание статусом юридического лица дает возможность государственному органу становиться самостоятельным участником гражданского оборота. Государственные органы могут наделяться правами юридического лица при необходимости выступления в имущественном обороте в целях удовлетворения их собственных экономических потребностей. Однако С.П.Гришаев не отождествляет понятие органов государственной власти и понятие органов юридического лица, несмотря на общее правила п. 2 ст. 124 ГК Российской Федерации. Органы юридического лица в соответствии с п. 1 ст. 53 ГК Российской Федерации представляют собой лишь часть юридического лица, не имеющую самостоятельной правосубъектности. В связи с этим взаимоотношения такого органа со своим юридическим лицом не могут строиться на началах представительства
