Оба смотрят квадратными глазами на кота, который начинает бесноваться.
Таня же переводит взгляд со Славика на Диму и обратно, а после выдает:
— Какого черта ты приперся?
Это она вообще кому?
Славик растягивает губы в довольной улыбке и отвечает:
— Я же сказал, что из-под земли тебя достану, морковка.
24. Глава 23. Назад пути нет
Дима
— Есть тут голенькие? — кричит Слава.
Выхожу в коридор, на ходу стягивая с себя галстук:
— Ну и какого хрена ты вперся без стука и орешь тут?
У каждого члена нашей семьи есть ключи от домов друг друга. Так, у всех моих братьев есть ключи от моей квартиры, чем не преминет воспользоваться кто-нибудь из родных и притащиться ко мне без спроса. Прямо как сейчас.
— Может быть, я хотел попасть на представление? — играя бровями, отвечает брат и прокручивает на пальце брелок от тачки.
— Что с глазом? — у брата всеми цветами радуги мерцает фингал под глазом.
— Вражеская пуля, — как всегда, отмахивается он. — О! Знакомый рюкзачок.
Да, после того поцелуя с Соней мы были дезориентированы. Я плохо помню, как доехал до дома ее подруги и при этом не разложил Калинину на заднем сиденье своей тачки. Какой уж тут рюкзак!
В общем, техника Сони осталась у меня, и сейчас я намеревался отвезти ее хозяйке.
— Да, Соня вчера забыла, — поясняю я.
У нас в семье у всех доверительные отношения друг с другом, поэтому мой старший брат знает немало подробностей моей личной жизни, а про Соню в курсе и подавно.
Ведь когда-то давно я собирался сделать ей предложение. Даже кольцо купил… Но сейчас уже ни к чему об этом вспоминать.
— Отвезти ей хочешь? — спрашивает Слава, и я киваю. — Супер! Поехали вместе, прокатимся, а то что-то паршиво так.
— А чего так? — хмыкаю я.
Славян чуть ли не единственный человек из нашей семьи, который никогда не рефлексирует, не страдает. Несмотря на то, что с ним было несколько лет назад, неважно, что у него на душе, он всегда на позитиве.
— Кто та, которая тебя опрокинула, выкладывай.
— Почему это сразу речь о женщине? — фыркает он. — Я что, не могу страдать, брат?
— В том-то и дело, что не можешь. Ты даже когда ногу сломал, на свадьбе нашей двоюродной сестры лезгинку выплясывал! А должен был страдать в углу, — я не могу сдержать смеха.
Слава неожиданно хмурится и качает головой:
— Там все сложно Дим…
Замолкает. Жду продолжения, но его нет.
— Ладно, как надумаешь - мои двери открыты. Хотя даже если бы они были закрыты, никому из нашего отчаянного семейства не составило бы труда вломиться без спроса, - хмыкаю.
Быстро переодеваюсь в джинсы и футболку, сверху накидываю легкую куртку и беру рюкзак Сони.
Уже чувствуется приближение лета, им пахнет в воздухе, а днем температура поднимается достаточно высоко, но сейчас вечереет и ветер нагоняет прохладу.
Как некстати вспоминается время, когда мы были вместе с Соней. Тогда тоже была теплая весна, и мы много гуляли по улицам города.
Из подъезда выходим вместе с Славой. Он, рисуясь, снимает свою тачку с сигнализации.
— Славян, тебе тридцатник, а ты понтуешься как пацан, — усмехаюсь и аккуратно кладу на заднее сиденье его тачки рюкзак Сони. — Это всего лишь тачка!
Слава хватается за сердце, прикидываясь, будто умирает, и стонет на всю улицу:
— Это — Ламба! Как ты смеешь называть мою малышку тачкой?! — возмущается наигранно. — Я на нее горбатился три года! Три!
Еще один парадокс нашей семьи состоит в том, что, имея состоятельных родителей, каждый из нас всего добивался сам. Иногда не без помощи матери и отца, конечно, но все же в большей степени наши заслуги — действительно наши.
