- Вик, ты обиделась чтоль? Да бро-о-ось! – извиняющимся тоном тянет она и продолжает стрекотать. - Так получилось, понимаешь? Знакомые журналисты были, гости расходиться стали... Я лопнула за вас шарики. Ты не сердись... Ну поставь себя на моё место!
- Нина Михайловна, Нина... – снова начинаю я и вновь не могу продолжить фразу.
- То что девочка – это же хорошо, правда? Будет Камилла, как тебе? Девочки, они же такие пупсики сладенькие, у них платья, сумочки, заколочки, бантики... Столько всего можно придумать. А мальчики – ну что там – джинсы, да футболки. – Я уже не пытаюсь её прервать, молча слушаю. У меня недостаточно сил и энергии, чтобы остановить этот словесный поток. Пусть выговорится и порадуется, прежде, чем я огорошу её новостью. – Викуся, ты не расстроилась? Глебу передай сама, хорошо? Я знаю, как он сына хотел. Кстати, нашла его? Разобрались с этой ошибкой? Байкер Орлов, надо же... Такое нелепое совпадение...
Так и вижу, как после этих слов она брезгливо поджимает губы. Будто колёсами мотоцикла размяли её аристократичную фамилию в фарш.
- Это не совпадение, - кратко говорю я.
- Что?
- И не ошибка.
- Вика, если ты хочешь мне так отомстить за то, что я вас не дождалась, то это плохая идея, обижено причитает Нина Михайловна. - И вообще, ты сама виновата! Тебя никто не гнал, убежала...
- Первая областная, приезжайте. Глеб здесь.
Я отключаю телефон и прижимаюсь затылком к стене. Будто твёрдая и холодная поверхность поможет мне собрать разорванные мысли в один клубок.
Обхватываю руками живот:
- Все будет хорошо, малышка. Все будет хорошо...
5. 5. Где были твои шипы?
Ворчливая женщина из приемника, проходя мимо, недовольно цокает:
- Орлова, вы вещи мужа забрали? Это в другой стороне, что вы здесь делаете? - и добавляет, покосившись на мои нарядные замшевые туфли. - Лазите тут без бахил.
- Простите, - отвечаю, уставившись в точку перед собой.
Что-то в моем лице настораживает её. Удивленно вытаращившись, она пытается проследить за траекторией моего взгляда. И вдруг смягчается
- Ладно, пойдём, провожу. А то натопчешь ещё больше.
Пока меня, оглушенную временным приступом слабоумия, ведут больничными коридорами, стараюсь упорядочить мельтешение в голове.
Глеб называл какой-то адрес. Кирова-чего-то-там. Конечно, шоком давно выдуло информацию. Даже под пытками не вспомню цифры.
Но какого дьявола он залез на убийственный байк? Да ещё и не один...
Он уходил из дома в костюме, он исполнительный директор модного дома...
Столько вопросов, а ответы на них знает только сам Глеб. И даже, будь он в порядке, не уверена, что смогла бы задать их. Слишком чудовищными могут оказаться ответы.
Погруженная в свои мысли, не замечаю, как приходим на место.
- Привет Зина. Вот, выдай вещи. Это родственница Орлова, который сегодня поступил. - Моя провожатая, видимо, решила взять надо мной шефство.
Пожилая сотрудница в сизом халате, понимающе кивает. Долго копошится.
- Вот, это все ваше. Забирайте. - Ставит передо мной короб, подобный тем, что выдают в аэропорту для осмотра.
Переносицу печёт от подступающих слёз. Последний раз я видела такой ящик почти четыре месяца назад. Смеясь, мы сбрасывали туда нехитрые пожитки в Домодедово. Просто сбежали вдвоем на выходные, у нас и вещей с собой не было. На море. Привезли оттуда нашу девочку.
Только теперь передо мной в коробе не наши телефоны, часы и щегольский ремень Глеба. А куча грязного тряпья, воняющего гарью, бензином и чем-то острым, чужим.
