Нос улавливает знакомые древесные, чуть-чуть сладковатые ноты дорогого парфюма. Отшатнувшись от призрака прошлого, я ненароком налетаю на того самого потного дядечку. Наступаю ему шпилькой на ногу, от чего получаю возмущенные проклёны в ответ.
— Простите, — шепотом бросаю я.
Осторожно поднимаю подбородок. Ужас бежит холодными каплями влаги вдоль позвоночника.
Громко выдыхаю, видя в ушах «призрака» металлические тоннели (прим. автора. — украшение круглой формы с большим диаметром отверстия) и рыжие кудряшки на макушке.
Это точно не Горский.
Случившееся в лифте отвлекает от переживаний из-за предстоящего публичного выступления. В целом все проходит не так, как я рисовала в голове накануне вечером. Мне даже не приходится вставать за трибуну, чтобы произнести заготовленную под презентацию речь.
Заместитель директора косметического концерна и его команда уже успели ознакомиться с моим бизнес-планом. Вносят некоторые поправки, исходя из специфики производства того или иного продукта. Предлагают более выгодные для моей стороны условия.
У более опытного бизнесмена наверняка возникли бы сомнения после этих пунктов. С чего вдруг огромный гигант идет на уступки модели, которая уже давно не входит в высший эшелон моды? При чем, по собственному желанию вносят такие коррективы.
Но я новичок и поэтому не предаю этим несостыковкам большого значения. Наоборот, радуюсь надвигающейся перспективе.
Окрыленная успехом встречи, я тараторю о будущем бренде «Каролина» без умолку. Улыбки мужчин, сидящих по ту сторону большого стола, становятся шире. Саше приходится несколько раз толкнуть острым носом туфли мою ногу, чтобы я поумерила пыл.
Пока контракт не подписан, все слова бизнесменов — это пыль. Подруга в отличие от меня, не спешит поддакивать сладким речам больших дядь. Договариваемся встретиться тем же составом через неделю, но уже в стенах завода. Обсудим последние детали, и, если все пойдет успешно, там же и подпишем контракт на сотрудничество.
Жмем друг другу руки и собираемся расходиться. Внезапно в дверях один из мужчин, самый молчаливый из пятерки, отводит меня в сторону. Растерянно смотрю на низкорослого бизнесмена, не понимая в чем дело.
— Каролина, вы случайно не в курсе, когда Назар Анатольевич возвращается в столицу?
Один единственный вопрос лишает меня радости на всю оставшуюся неделю.
Черт бы тебя побрал, Горский!
***
Прошло четыре дня с момента, как я узнала о визитах Горского в столицу. Уровень моей паники возрастает до потолка. Я не хочу его ни видеть, ни слышать. И уж тем более не хочу, чтобы экс-муж знакомился с Соней.
Не позволю разбить ей сердце, как однажды он сделал это с моим. Моя маленькая девочка не заслуживает такой боли. Не заслуживает быть на вторых ролях. Она достойна быть первой везде и всегда.
Мне повсюду мерещатся подозрительные люди. В кафе, где обедаю, в супермаркете, где бываю от случая к случаю, в салоне красоты, куда впервые пришла сделать маникюр, пока Соня в садике. Везде чудится слежка. Даже милая бабуля с фиолетовыми волосами, которая изо дня в день в парке у нашего дома выгуливает своего пуделя, тоже теперь на карандаше.
Пока Соня играется в песочнице с соседским мальчиком Игорем, я сижу на лавочке и штудирую страничку Горского. Если судить по общему количеству кадров, бывший муж за последние четыре года не удалил ни одной старой фотографии. Даже выставил две новые, примерно полгода назад. На каждом из снимков красивейшее закатное солнце. Никаких подписей, смайлов, тегов и меток геолокации. Ничего.
