– Вышли все! – рявкнул папа и, проводив охранников прищуренным взглядом, резко встал.
Подошёл вплотную и, сцепив руки в замок, посмотрел в упор. На мгновение мне показалось, что он меня ударит, но он молчал. Стиснув зубы, тяжело дышал, а на его скулах дёргались желваки.
Я впервые сдержалась, чтобы не отвести взгляд. Впервые не стала оправдываться за мнимые проступки. Стояла, гордо вздёрнув подбородок и, несмотря на текущие по щекам слёзы, собиралась продолжить отстаивать своё право на выбор будущего мужа.
Отступать было нельзя!..
– Мама не одобрила бы того, что ты собираешься сделать, – проговорила я тихо, а отец дёрнулся, как от пощечины, и прерывисто выдохнул.
Резко отступил и, прицыкнув языком, поджал губы. Пару минут о чём-то напряжённо думал, а потом взяв себя в руки, повернулся ко мне и заговорил на удивление спокойным тоном.
– Всё, что я делаю – ради семьи. И однажды… по крайней мере, я на это надеюсь, ты меня поймёшь. Ты уже давно не ребёнок и должна понимать, что не всё в жизни происходит лишь как нам хочется. Приходится жертвовать чем-то важным, а иногда и самым ценным. Бывают ситуации…
– Ситуации? – хмыкнув, процедила я и, скрестив руки на груди, поинтересовалась с нескрываемой издёвкой: – Отдать дочь за нелюбимого? Какая жизненная ситуация может оправдать подобное решение?
– Всё сложно, но… – он явно собирался в чём-то признаться, но, подумав, холодно произнёс: – Я не собираюсь посвящать тебя в свои проблемы. Поверь, для тебя срочное замужество – лучший выход. Как минимум мне так будет спокойней.
– Проблемы? Твои проблемы? С каких пор я стала твоей проблемой?
– Не ты, конечно, – возмущённо одёрнул меня папа, следом пробормотав: – Есть люди, которые стремятся навредить мне и…
Недоговорив, он помялся и, покачав головой, направился к двери. Уже на пороге обернулся и, обведя комнату рассеянным взглядом, отчеканил:
– Из дома ты не выйдешь до дня свадьбы, то есть ближайшие две недели.
– Две недели?! – воскликнула я шокировано и, всхлипнув, шагнула к нему. – Папа, нет! Не заставляй меня! Прошу!
– Твои документы, деньги, карты, телефон, планшет и другие средства связи пока побудут у меня, – проигнорировав мои вопли, продолжил он и, скривившись, посоветовал: – Проведи это время с пользой. И пожалуйста… Есения, не делай глупостей вроде той, что собиралась. Лишь в твоих силах наладить отношения с будущим мужем, а не становиться заложницей в его доме. Будь умней.
«Быть умней» после новости, что свадьба назначена через две недели, у меня не вышло. Схватив с пола диванную подушку, оставленную одним из охранников, я швырнула её в закрывающуюся дверь. Щёлкнул замок, а я плюхнулась попой на пол и, согнувшись пополам, расплакалась от обиды.
Обитатели огромного особняка давно спали, а я всё ещё валялась на полу, оплакивая свою судьбу и мечты, которым не суждено сбыться. На кровать перебралась, когда уже порядком замёрзла и, завернувшись в одеяло, уснула прямо в халате. В комнате царил бардак, а мне было плевать.
Из-за отсутствия телефона, утром проснулась чуть позже обычного. Умывшись, из комнаты выходить не стала, и чуть позже мне принесли завтрак. Первым порывом захотелось запустить поднос с едой в стену, но я лишь встала и, отойдя к окну, скрестила руки на груди.
Моя голодовка никого не впечатлила, служанка молча ушла, оставив завтрак на прикроватной тумбочке. Отцу наверняка доложили о моём ультиматуме, но реакции не последовало, а вскоре он вышел из дома и, сев в машину, уехал в офис.
