У меня на языке вертится тысяча слов, но четко понимаю, что стоит открыть рот, как попросту разрыдаюсь.
— Улечка, ты как? — наконец спрашивает он. — В порядке? Ты за машины не переживай, всего лишь железки…
А я и не переживала, собственно говоря.
Нет, в обычной жизни я бы, наверное, была в панике из-за сложившейся ситуации. Поскольку Мигран мог слопать меня со всем содержимым не то что за разбитую машину, но даже за царапины, ведь нежно любит свой дорогущий драндулет. Наверное, даже больше, чем меня.
Но сейчас мне до лампочки.
Вот правда, плевать.
Наверное, это отображается на моей физиономии, потому что Мигран тут же хмурится.
— Скажи мне, — просит он на удивление ласково. — Что ты тут вообще делала? Тем более без куртки и… в шлепках.
Смотрю на свои ноги.
Я вправду в джинсах, носках и шлепках. Зимой!
Я иногда надеваю шлепки, когда нужно пройтись до калитки, например за почтой или просто выскочить на несколько секунд из дома. В Краснодаре-то особых морозов нет. Но чтобы в шлепках сесть в машину… Такое со мной впервые.
Да, я была слегка не в адеквате, когда садилась за руль.
Но я не могла по-другому, попросту не могла.
— Ты видела меня, — вдруг говорит Мигран. — Видела, так?
При этом смотрит на меня с таким сожалением, что пробирает до самого нутра.
— Если ты про то, лицезрела ли я момент, когда ты по самые гланды наяривал свою секретаршу, то да, видела! Ты подонок! — с уверенностью ему заявляю.
5. Глава 3. После большого бума. Часть 2
Ульяна
— Так вот ты почему все это устроила… — говорит Мигран и пристально на меня смотрит.
В его взгляде читается… Восхищение?!
Я не понимаю, чем он может восхищаться в данный момент. Тем, что я расколошматила его тачку? Это достижение?
— Что я устроила? — переспрашиваю сердито. — Чему ты тут сидишь и радуешься?
Мигран старательно прячет эмоции, придает лицу невозмутимое выражение.
— Ульяна, ты поступила очень нехорошо.
— Что?! — У меня аж лицо перекашивает от недоумения. — Это я поступила нехорошо?
— Конечно, ты! Это ведь ты со всей дури врезалась в мою машину. Хорошо, расстояние было небольшое и твой седан не успел набрать достаточную скорость, иначе было бы не избежать беды. О чем ты только думала? Направить машину в меня и соперницу…
Пытаюсь объяснить ему ситуацию:
— Но я не направляла…
— Это, конечно, удивительно, как ты отстаиваешь своего мужчину после стольких лет… — Он говорит это и горделиво задирает подбородок. — Но все же это не методы, Ульяна. Ты должна уметь держать себя в руках. Постаралась бы по-другому объяснить, что ревнуешь, что все еще любишь меня. В конце концов, ты же могла серьезно пострадать или покалечить людей. За это, вообще-то, в тюрьму сажают, милая! Ты не в курсе разве? Это можно расценивать как попытку убийства на почве ревности…
В этот момент до меня окончательно доходит, какая картина нарисовалась в мозгу у Миграна. Что это я, объятая ревностью, специально протаранила его машину! Вот это ему сейчас польстило, что ради него ненаглядного способны на такое…
— Ты еще пойди заявление напиши! — фырчу на него.
— Я, уж конечно, заявление писать не буду. — Он словно отмахивается от моей подколки. — Но и ты пообещай, что подобного не повторится. Мы ведь цивилизованные люди. Ты можешь мне все словами сказать, по-человечески признаться в любви, а не вот так машину тараном…
— Мигран, я не пыталась протаранить твою машину! — Я уже почти кричу. — Я ехала домой, и тут вдруг откуда ни возьмись этот здоровенный белый пес… Он летел мне наперерез, я даже не видела, куда сворачиваю.
