— Майя…
Муж обхватывает мой подбородок, вынуждая вскинуть голову. Обхватив рукой мое лицо, жадно впивается поцелуем. Подавляя сопротивление, сразу же проникает в рот языком. Отстранившись, с шумом втягивает воздух, прижимается лбом к моему.
— Ты моя, Майя. Любимая и единственная. Слышишь?
— Слышу.
— Веришь?
Очень хочется сказать, что да. До сообщения, которое я сегодня получила, так бы и ответила, но сейчас пасую.
— Не веришь, значит.
— Ревную тебя очень сильно. Ко всем тем бабам, которые тебя окружают.
— Никого лучше тебя нет. И никогда не будет. Верь мне, хорошо? Что бы не случилось, что бы не произошло, верь только мне. Всегда.
Меня настораживает его тон и взгляд. Вообще его поведение сегодня словно выбивается из обычного. Не сильно, но я чувствую тревожность, я ею словно заряжаюсь, но до этого момента думала, что это исходит от меня, а сейчас кажется, что в зале в принципе витает напряжение.
Мы возвращаемся в зал вместе. За руку. С улыбками. Надеюсь, что искренними, но даже если и нет, другую нацепить на лицо у меня не получается. Помощницы Демьяна нет, и я, несмотря на заверения мужа, все равно этому рада. Я бы вообще выгнала всех, оставшись с мужем наедине, но тут так не положено. Это общество требует к себе внимания. Друг другу его можно не уделять, а им — обязательно, иначе растерзают и довольные о тебе забудут.
Вечер заканчивается поздно. У меня гудит голова и болят ноги, но я стойко выдерживаю прощание и с облегчением выдыхаю, когда сажусь на заднее сидение внедорожника Демьяна. Открыв дверь с другой стороны, муж садится рядом и тут же притягивает меня к себе.
Он вызвал водителя, чтобы безопасно доехать домой. Когда Демьян выпьет — ни за что за руль не сядет. Ответственный, внимательный. С чего вдруг я решила, что наша семья — не по-настоящему.
Я прислоняюсь к нему сильнее, скидываю туфли и забрасываю ноги на сидение, а голову мужу на плечо. Я почти засыпаю, когда автомобиль останавливается. Сонно потирая глаза, встаю и собираюсь обуться, но Демьян открывает дверцу с моей стороны и подхватывает меня на руки.
Я, как слепой котенок, утыкаюсь ему в шею, реагирую на родной запах, трусь носом и, не сдержавшись, целую. Не хочу больше ничего проверять, ни о чем думать. Хочу верить, как он и просил — ему.
Но когда оказываемся в квартире, раздеваемся и ложимся в кровать, не могу уснуть. Демьян засыпает почти сразу. У него в последнее время хронический недосып. Он домой может приехать в три ночи, а в шесть уже быть на ногах и собираться в офис. Я бы хотела, чтобы график был другим, но пока идет работа на износ, количество объектов, над которыми нужен дозор, растет и муж не может все бросить. Слишком большая ответственность.
Поняв, что не усну, тихо встаю с кровати, набрасываю на плечи халат. Зацепившись взглядом за ключи от автомобиля, зачем-то сгребаю их с трюмо и выхожу из спальни.
Я собиралась попить воды, но вместо этого выхожу из квартиры, чтобы не сойти с ума от любопытства и подозрений. Я должна убедиться, что они беспочвенны, что тот, кто прислал сообщение сделал это специально — чтобы позлить и внести раздор в нашу семью.
Конечно, он ни с кем не спит. Конечно, я себя накручиваю.
Эти мысли одна за одной проносятся в голове, когда я спускаюсь в лифте на парковку. Воровато осмотревшись, дергаюсь от автоматически включающегося освещения. Автомобиль Демьяна стоит чуть ближе к лифту, так что я оказываюсь рядом, пройдя всего несколько шагов. Сняв блокировку, быстро открываю багажник, сдвигаю запаску, поднимаю коврик. Те же действия, что и на парковке в ресторане, но уже быстрее и решительнее. Я должна знать.
