Развод. Ты останешься моей - страница 4

Обманутые жены — всегда предмет для презрения.

И я… Просто на дне. Минус дно…

— Поехали, Зой… — тянется.

— Не прикасайся! — делаю широкий шаг вперед.

Муж распахивает передо мной дверь привыным жестом. Я всегда сижу рядом, он держит меня за руку, управляя машиной на автомате

Привычный жест, еще с тех времен, когда мама и папа разрешали ему только за ручку меня подержать,и не больше того…

Но не сегодня, Митя. Я огибаю его по большой дуге и сажусь на заднее сиденье рядом с сыном, скрутившимся вниз.

Слышится резкий бит: Паша ушел в наушники.

Авто стартует. Митя бросает на меня острый, блестящий взгляд через зеркало заднего вида.

Мороз по коже от его взгляда и слов:

— Найду того, кто это вывалил. Убью.

4. Глава ***

Когда-то все было мирно и хорошо...

Ниже арт с Митей и Зоей, на фоне их дом.

5. Глава 4

Зоя

Убьешь?!

А толку?

Нашу любовь ты уже… убил…

Еще больше сердце пронизывает болью: ведь муж не говорит, мол, найду того, кто это подстроил или найду того, кто сделал монтаж…

Он четко обозначает, найду того, кто вывалил.

Значит, было. У него с этой шкурой… было.

Аллес.

***

До дома едем молча. Сын так и сидит, скрутившись, едва заметно покачивает головой. Опасаюсь, что Дима двинул Пашке в порыве слишком сильно.

Вдруг болит?

Сын ростом почти под два метра, занимает большую часть заднего сиденья, но мне сейчас хочется взять его под крылышко и обнять, поцеловать в макушку, обещая, что все пройдет.

Пройдет же?

И будь Пашка помладше…

Черт, чтобы можно было с ним сюсюкаться и пообниматься, мой сын должен быть… лет пяти-семи, наверное. Не больше.

Пашка рано повзрослел, ласку принимал неохотно, закатывая глаза «Ну, мааам…». Ох как это больно ранит материнское сердце, но я нашла подход в другом, пыталась быть ему взрослым другом.

Кажется, получилось сносно. Не супер, конечно, но…

Все же мы достигли некоего уровня доверия в этом вопросе. По крайней мере, читая родительский чат, гд мамочки любили сетовать на своих чад, меня чаще накрывало мыслью: «Хорошо, что у нас не так!»

А теперь — как?

Никак, похоже.

Внедорожник мужа сворачивает на нашу улицу.

Расстояние от коттеджа, где праздновали юбилей, до нашего дома чуть больше десяти километров, но разница в погоде колоссальная. Здесь сухо и ни грамма дождя. Здесь тихий летний вечер, ночь как густые чернила, немного разбавленные молоком облаков… Яркий лунный свет ложится пятнами на землю.

Пашка выбирается из машины первым.

Дима оказывается проворным и распахивает дверь с той стороны, где я сидела. Наверное, глупо, но я предпочитаю переместить зад по сиденью и выпрыгнуть там, где вылез сынишка. Он топчется у калитки и шарит ладонями по карманам.

— Паш?

— Ключи в жилетке остались, — признает он нехотя. — Она у бабы…

— И моя сумочка… тоже у бабы осталась… Забыла.

Сумочка, телефон, кошелек, косметичка. Все-все-все…

Я убежала как ошалелая выбежала, схватила только ключи.

Виновато смотрю на сына, он выпускает воздух через верхнюю губу и наклоняется:

— Наконец-то я тоже могу сказать, а голову ты дома не забыла? — пытается пошутить.

Я должна улыбнуться, наверное, но губы застыли словно облепленные гипсом.

— Что бы вы без меня делали? — рядом появляется Дима.

Он тоже… пошутить пытается.

Они с Пашкой иногда до того похожи, что даже шутки выходят одинаково неуклюжими!

— Даже не знаю, что, — тянет сын. — Смотрели бы то безобидное видео, которое я сделал? Но ты же хотел профессиональное, блять.