Вот я и строила, как могла. Училась усердно, опять подрабатывала. Ночами писала курсовые и дипломную, спала в перерывах между лекциями, в электричке, пока ехала на учёбу. В общем, не щадила себя.
А после окончания ВУЗа мне наконец-то повезло — взяли в одну неплохую строительную фирму. Правда, секретарём. Даже мой диплом экономиста не очень помог. Но потом я выбила (да практически выгрызла) себе должность младшего менеджера, а затем уж и до старшего вскоре повысили.
И я работала, работала, работала, работала…
Собиралась заработать все деньги в мире.
Но в двадцать пять внезапно поняла, что все мои подруги давно замужем, родили детишек и сидят дома, как у Христа за пазухой. Кое-кто, конечно, работал, но скорее так — от скуки. И только я днями и ночами цепляюсь за карьерную лестницу, а счастья в моей жизни, как не было, так и нет…
Но, говорят, нет худа без добра. Именно на работе я повстречала Тимура Хусаинова. Красивого, статного, рослого — коса и сажень в плечах. Сказка, а не мужчина. Ему было двадцать девять тогда.
Ох, какой роман у нас закрутился!.. Как Тимур ухаживал!..
Я была на седьмом небе от счастья!
Только переживала, что всё это ненадолго, что сказка не продлится долго. Но сказка длилась и длилась. Ей не было ни конца, ни края. Тимур сдувал с меня пылинки, в постель относил не иначе как на руках. А медовый месяц у нас взрывался петардами ещё задолго до первой брачной ночи, да и после ещё долго не стихал.
Да… Было времечко…
И всё складывалось будто в кино. Предложение руки и сердца, свадьба… Даже его родители, пусть и не с распростёртыми объятьями, но всё-таки приняли меня, стали называть дочкой. Конечно, они очень ждали внуков. Да и Тимур очень хотел детей. А у нас всё никак и никак.
И вот два года года назад мы всё-таки увидели заветные красные полоски на тесте. И я была уверена, что у моей сказки начался новый этап. Но…
На глаза вновь попался телефон. Со вчерашнего вечера не то, что касаться, мне смотреть на него было тошно. Будто бы ни в чём неповинный аппарат и был истинной причиной моих проблем и несчастий.
Даже сейчас, закрывая глаза, я снова и снова видела всё ту же картинку: прямоугольник экрана, беременная шатенка хохочет мне прямо в лицо, а Тимур обнимает её, называет Наташей, и даёт имя их будущему сыну…
«Марат. Мы назовём нашего сына Марат.»
Вбираю воздух в лёгкие, но не чувствую никакого облегчения.
Задыхаюсь. Вновь задыхаюсь. Вновь плачу…
И резко перестаю заслышав, как плачет мой сыночек Ильяс. Тут же бегу в детскую, хватаю его на руки.
— Тише-тише, солнышко! Тише-тише, мой ангел! Всё хорошо… Тс-с-с…
Начинаю петь колыбельную, и как-то сама от этого успокаиваюсь.
Всё хорошо…
Мой сыночек жив-здоров, засыпает в моих объятьях. Всё хорошо.
Моё маленькое чудо, моё главное сокровище со мной. Всё хорошо…
«Наш папочка самый лучший! Наш папочка Тимур-мур-мур-мур!» — проносится эхом в голове, и я зажмуриваюсь с силой, замолкаю.
Прижимаю ребёнка ещё ближе к себе. Слёзы катятся.
«Я тоже хочу мальчика! Славного-славного малыша! Как мы его назовём, Тимурчик?»
Как же страшно, жестоко, омерзительно…
«Лучше бы серьёзно задумалась и взяла пример хотя бы с Ани.»
С Ани?..
А что? Ведь это мысль. И эта мысль начинает меня почему-то греть. Беспричинно и как-то по-особенному.
Мы с Аней были когда-то замечательными подругами…
Ильяс, наконец, засыпает. Укладываю его снова в кроватку. Дрожащей рукой берусь за телефон. Ничего ведь не будет плохого, если я просто позвоню старой подруге?..
