5. 5.
Как только снова открываю глаза, сразу морщусь от яркого света за окном. Солнце решило осветить, видимо, всё вокруг с двойной силой.
Всего на секунду, мне кажется, что я дома, но потом в нос ударяет резкий запах лекарств. Я всё еще в больнице. И нет, это был не сон. Теперь это моя жизнь.
Пить хочется так сильно, что готова за глоток воды продать душу. Губы слипаются, и горло дерет.
Нахожу на тумбочке две бутылки и пакет с фруктами. Жадно впиваюсь в спасительную воду и, только утолив свою жажду, замечаю маленькую записку: «Прости».
Почерк мне знаком. Еще с детства. Сколько мы таких записочек накидали друг другу.
Видимо, Андрей приходил, пока я была в отключке.
Побоялся увидеться со мной лично? И правильно сделал. Не хочу его видеть. Может быть, позже, однажды... Не знаю, но точно не сегодня.
Хотя Андрей и не изменял мне, но он такой же соучастник всех моих потерь. Он думал только о себе, о своих желаниях, полностью наплевав, как я себя буду чувствовать. А чувствую я себя всё еще отвратительно.
В палату залетает медсестра и, проверив мое состояние, убирает капельницу.
— Как ваше самочувствие? Что-нибудь беспокоит? — заботливо спрашивает девушка.
Жизнь меня беспокоит и самочувствие хуже некуда. Болит всё, что только можно. Голова, тело, ноги и душа.
— Всё хорошо, спасибо, — в итоге отвечаю я.
Не люблю жаловаться незнакомым людям. Да чего уж там, я и с родными-то не особо делюсь переживаниями. Всегда стараюсь показывать, что у меня всё отлично.
Мама много работала, чтобы вытянуть меня в одиночку и в какой-то момент я поставила себе установку никогда не жаловаться, ведь у нее и без того полно проблем.
Так и тяну теперь на себе эту дурную привычку. У меня всегда все отлично, невзирая на разбитое сердце и на кровоточащие раны.
— Тогда начнем готовить вас к выписке, — лепечет нежным голоском медсестра. — Передам доктору и, возможно, завтра вас уже отправят домой.
Потихоньку прихожу в себя и понимаю, что после выписки мне просто некуда идти. Мама переехала жить в деревню к своей сестре, а квартиру мы сдаем.
Возвращаться к Диме я не намерена. От одного только его вида сразу же начинает болеть всё тело. На такое дно я еще не падала. Молодец Лена, ты достигла предела.
В дверь раздается негромкий стук, нарушая мои мысли. Тут же напрягаюсь, я не готова видеть своего мужа. Своего бывшего мужа. По телу пробегает ледяной испуг.
В проеме не спеша появляется знакомая фигура. Киренков осторожно заглядывает в палату, и я внимательно всматриваюсь.
— Привет, — говорит ласково и неуверенно заходит.
Замечаю, как при ходьбе он прихрамывает на одну ногу, совсем незаметно для обычных людей. Но для меня это тот самый сигнал, особенность, чтобы различать близнецов. Перевожу свой взгляд на его шею, где красуется маленькая черная родинка, и выдыхаю с облегчением. Это не Андрей.
— Леша, что ты тут делаешь? — спрашиваю с натянутой улыбкой.
— Просто пришел проведать тебя, не чужие все-таки, — говорит спокойно и присаживается на край кровати. — Как ты?
Леша смотрит на меня обеспокоено. Они с Андреем по характеру совершенно разные. И если Андрей веселый и общительный, то Леша более замкнутый, молчаливый, зато мозг у него работает на все возможные показатели айкью. Мне приятна его забота.
— Держусь, — пожимаю плечами. — Тебя Андрей подослал?
— Он… — запинается Леша. — Он ведь тоже волнуется, что все так вышло. Не хотел.
