– Да? Смотрю, кто-то у нас очень самостоятельный, раз решается советовать взрослым. – Я потрепала Даниэля по волосам, превращая их в настоящее воронье гнездо. – А ты тут как? Или я неправильно поняла господина Беллена – и тут достаточно взрослых без магии, которые разбавят негативное влияние на вас, детишек, а?
– Нет, но…
– Вот и молчи, я сама решу, что мне делать.
– И позволите, чтобы меня шантажировали вашей безопасностью? – на удивление холодно сказал Даниэль.
– Может вы послушаете меня, прежде чем что-то решать? – хмыкнул Соломон. – Я сказал, что снять такую печать сложно, если нет соответствующего опыта. Но у меня-то он есть.
Соломон потянулся лапой к руке Даниэля, но тот отпрянул и прикрыл татуировку второй рукой. Соломон недоуменно посмотрел на мальчишку, перевел взгляд на меня, словно спрашивал, что это с ним такое. Чем его милый котик напугал. И по что этого сама кота недоверием-то обидели?
– Даниэль, что-то не так? – мягко спросила я, однако удержать мальчишку, который отступал назад к двери, не пыталась.
Я решила поступить наоборот: схватила кота одной рукой, выставила свободную ладонью вверх в обезоруживающем жесте и сделала пару шагов в противоположную от Даниэля сторону.
– Все не так. Кот странный. Вы, которая кота не боится, странная. Хотя… кажетесь хорошей. Ну, той, кто не собирается никому вредить.
Какое интересное у Даниэля понятие хорошей. Нет, вредить Даниэлю я не планировала, но вот говорить, что никому… Видимо, что-то промелькнуло на моем лице, что Даниэль быстренько поправился:
– Мне вы ничего плохого не желаете.
– Абсолютно точно не желаю. И кот не странный. Соломон – друг Алекса, с которым ты недавно познакомился.
– Конечно, не странный, – с легким сарказмом, не свойственным его возрасту, произнес Даниэль. – Мало того, что кот говорящий, так еще знает, как снимать печать. Эта печать повсеместно запрещена. Не только в нашей стране, но и во всех соседних. Даже ее нанесение – большой секрет, а снятие – и подавно. Никто из учителей не умеет снимать, только господин Беллен может разрушить ее. А облезлый кот знает?
– Знаю, – сказал Соломон. – Потому что я однажды уже снимал. Уэйн.
Последнее предназначалось мне.
– Такая печать была на Уэйне? – переспросила я.
– Конечно. Иначе как бы такой одаренный человек, гениальнейший маг нынешнего поколения позволил себе столько жить, запертым неизвестно где? Мы вместе разрабатывали магию, деактивирующую эту печать. А после я снимал ее. Разумеется, с одобрения Дитриха.
Не слишком ли много совпадений? Запертый ребенок когда-то давно, запертые дети прямо сейчас, а еще печать, делающие их ситуации такими похожими… Соломон напрягся – видимо, тоже заметил этот факт.
– Так, ладно, Даниэль, да? – сказал кот, не пытаясь выскользнул из моей руки. – Давай мы как-то докажем, что ты можешь нам доверять, а ты дашь нам снять печать, после чего мы уберемся в более приятное и хорошее место.
– И как вы докажете? – не понял Даниэль. – Я не знаю способа.
– Тебе и не нужно знать, – сощурил глаза Соломон. – Главное, что знаю я.
– И какой же? – теперь даже я удивилась.
– Виктория. Вика. Твоя няня и опекун, верно? – спросил Соломон.
Даниэль отреагировал тут же: вскинул голову, глядя с недоверием и затаенной надеждой.
– Вы… ее знаете? Как? Откуда?
Я чуть улыбнулась – видимо, отношения Вики и Даниэля и впрямь очень теплые.
– Оттуда, – наставительно произнес Соломон. – Она сама связалась с нами на балу, когда выполняла поручение Беллена. И попросила помочь. Тебе, ей самой и всем, кто обитает в этой школе.
