Словом, не зря Евгений Онегин
Бранил Гомера, Феокрита;
Зато читал Адама Смита
И был глубокий эконом,
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живёт, и почему
Не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет.
Американцы же, забыв очевидные хозяйственные истины в пользу миражей финансового рынка, оказались в положении Онегина-старшего:
Отец его понять не мог
И земли отдавал в залог.
Долг Соединённых Государств Америки уже давно заведомо непосилен для отдачи. Именно потому, что слишком многие там надеялись, отдав за рубеж два доллара, выручить на этом двадцать.
Депрессия и фашизм. Социальные взрывы дороже борьбы с ними
Несколько слов о плате за спокойствие.
Экономисты давно установили: многочисленные независимые друг от друга свободные производители и потребители, осознанно преследующие собственную выгоду, совместными усилиями направляют развитие общества довольно близко к наилучшему технически возможному в данный момент направлению. Основатель современного стиля экономической науки Адам Адамович Смит два с половиной века назад назвал этот механизм продвижения к лучшему «невидимой рукой рынка».
По мнению многих серьёзных специалистов, эта могучая рука успешно работает не только в периоды спокойного развития, но и в годы потрясений. В частности, они напоминают: в эпоху свободного предпринимательства экономические кризисы были далеко не так глубоки и длительны, как во времена империализма, когда одним из ключевых игроков рынка стало государство. И чем активнее государство вмешивается в экономику, тем ей бывает хуже.
Предыдущая Великая депрессия, по утверждениям многих её исследователей, была на излёте уже к концу правления Херберта Кларка Джессевича Хувёра. Между тем он лишь организовал множество благотворительных акций вроде раздачи бесплатного супа. Значит, его внешняя пассивность, по мнению этой теоретической школы, экономически оправдана. Кипучая же разносторонняя деятельность преемника Хувёра – Фрэнклина Делано Джэймсовича Рузвелта – только затянула спад настолько, что он завершился лишь с началом Второй мировой войны.
Но к концу правления Хувёра политическая обстановка в Соединённых Государствах Америки была близка к взрыву. Напряжение накопилось куда сильнее, нежели в европейских странах, куда кризис пришёл позже. А ведь европейцам и этого уровня социальных противоречий хватило для многих несчастий.
На волне депрессии фашизм – в форме национального социализма – победил в Германии. Путч французских фашистов – кагуляров – сорвался скорее по общему разгильдяйству, нежели вследствие закономерного развития событий. В Великобритании стремительно набирал популярность Британский союз фашистов под руководством бывшего лейбориста баронета Освалда Эрналда Освалдовича Мосли…
В Восточной Европе, включая осколки Российской империи – Латвию, Литву, Польшу, Эстонию – в годы кризиса завершилось формирование системы диктаторских режимов. В рамках демократии удержалась лишь Чехословакия – за что вскоре и поплатилась: 30 сентября 1938 года образцово демократические Великобритания и Франция отдали её на откуп образцово диктаторской Германии.
Соединённые Государства Америки в любой момент могли пополнить число диктатур. Хувёр оказался вынужден вооружённой силой остановить марш ветеранов на столицу. Подобным же маршем на Рим ещё в 1922-м пришёл к власти известный социалистический журналист, создатель fascia di combattimento (связки борьбы) Бенито Амилькаре Андреа Алессандрович Муссолини.
