Настойчивая вибрация коммуникатора выдернула меня из забытья. Первое предположение – доставучий Ли Френнель – я отбросила сразу. Литианин обычно выжидал положенные приличиями три-четыре гудка, после чего предполагал, что собеседник крайне занят и стоит перезвонить позже. Но сейчас браслет буквально разрывался на части от вибрации и не думал затихать.
Стоило только разобрать на всплывающем голографическом экране имя Хельми, как сон точно рукой сняло. Сердце забилось тревожно и часто. В горле пересохло.
Саул и Хель узнали о случившемся. Естественно, узнали – я и не предполагала иного исхода. Но что, если я сделала что-то не так? Что, если помогла не тому?
Я торопливо нажала кнопку вызова – и без того тянула слишком долго.
– Сола? – На удивление, в голосе Хель послышалось не раздражение, а искренняя тревога. – С тобой все хорошо?
– Да, – хрипло ответила я. – А что?
Скептический смешок пробежал по голографической проекции лица медички рябью помех.
– Даже не знаю, с чего начать. Во-первых, ты неудачно отбилась на выход – твое сообщение дошло до меня только утром. Опять проблемы со связью? – Я открыла рот, собираясь ответить, но Хель оборвала меня нетерпеливым взмахом руки, увешанной тонкими браслетами. Темные брови вразлет сошлись на переносице. – А во-вторых, утром появилась полиция. И они задают странные вопросы.
Холодок прошел по спине.
– Какие вопросы, Хельми?
– Разные. – Сменщица поджала губы. – Не было ли чего необычного ночью, не слышал ли кто подозрительных звуков, шума, выстрелов и все в том же духе.
– И что, кто-то что-то слышал? – напряженно уточнила я.
Саул и Хельми, пара цивилизованных шейдеров, жили в одном квартале от клиники. Если моего будущего пациента подстрелили где-то неподалеку, они и правда могли оказаться свидетелями перестрелки.
– А то как же!.. – фыркнула она. – Слышали. Дождь этот шиссов. Вчера, позавчера, да и вообще каждую вторую ночь. Как будто у нас, в семнадцатом, бывает по-другому.
Хель усмехнулась, но взгляд ее остался серьезным и настороженным. На заднем фоне мелькнули высокие непропорциональные тени. Мне показалось, будто за беседой наблюдали со стороны. Или не показалось.
Я притворно тоскливо вздохнула.
– Это точно. Вот так всегда – дождь, дождь…
– Так что, – продолжила Хель, многозначительно указав взглядом на кого-то за пределами экрана, – как дежурство-то прошло? Видела чего?
– До самого конца смены все было тихо, – сказала я чистую правду. – Ни шороха.
На несколько секунд изображение пропало – медичка отключила видеосвязь и прикрыла рукой микрофон, не обрывая звонок. Я различила недовольное ворчание Хельми, густой бас Саула и два незнакомых голоса с механическими нотками – литиане говорили через коммуникатор экзокостюма.
Полиция. Они все еще были там.
Не успела я вслушаться в разговор, как экран снова вспыхнул, показав лицо Хельми. Медичка выглядела еще более раздраженно, чем полминуты назад.
– Сола, – сухо проговорила она, – понимаю, что у тебя выходной после вечернего дежурства… – На самом деле по просьбе Саула моя вчерашняя смена продлилась несколько дольше положенного, но Хель четко дала понять, какой легенды придерживаться, если у полиции возникнут вопросы, и я не стала ее поправлять. – Бравые литианские манны желают пообщаться с тобой лично. Они уже осмотрели клинику и убедились, что все в порядке – настолько, насколько может быть в порядке без достойного финансирования со стороны властей нашего любимого мегаполиса, – но все равно требуют вызвать тебя.
