Я посмотрела на него с недоумением, которое явственно ощущала внутри. Не понимала, о чём толкует Сибиряков и чего просит. Для чего ему понадобилась отсрочка?
- Поясни, - просто велела я.
- Пока досконально не могу, - покачал головой Матвей. - Но расскажу всё подробно позже. Скажем, послезавтра?
Он вновь поднялся со своего места и, подойдя ко мне, присел рядом.
- Ты ведь хочешь оставить этого ребёнка, - озвучил он то, что было на поверхности.
- Да. Но я не вижу повода…
Я не договорила, когда Матвей повернулся и, взяв меня за руку, заговорил:
- Просто дай мне время. Это всё, чего прошу.
Он тяжело вздохнул, когда я посмотрела на него с непониманием. Что он задумал? К чему клонил? Для чего ему требовалась пауза?
- Два дня. Вот всё, что мне нужно, - сказал он с нажимом прежде, чем я бы засыпала его вопросами.
Его ладонь сжала мою. Я напряглась, но руки не отняла. Хорошо знакомое прикосновение отозвалось чувством безопасности.
- Хорошо, - всё же ответила после небольшой заминки.
У меня сейчас имелось то, чего мне так не хватало. Ощущение, что не одна. Что могу рассчитывать на помощь. Это ведь так важно - ощущать, что рядом есть чьё-то плечо. Какими бы сильными мы сами себе ни казались, бывают моменты, когда нужда в поддержке столь сильна, что от этого, кажется, зависит сама жизнь.
- Вот и хорошо. Тогда я позвоню Калининой и скажу, что Лукинская… то есть, Теплова, к ней не придёт, - отпустив мою ладонь, сказал Матвей и, тоже с облегчением выдохнув, взялся за телефон.
А мне оставалось лишь гадать, чем он обрадует меня через пару дней. Ну, или не обрадует.
Перед тем, как вернуться домой, я отправилась в парк. Мне нужно было упорядочить мысли, расставить всё в голове по полочкам. Эта неожиданная встреча сделала то, что, пожалуй, мне было сейчас нужнее всего. Дала передышку. Такую нужную, на которую я сама бы не решилась. Ибо чем больше времени проходило, тем больше я рисковала. А такой дилеммы, которую передо мной поставила жизнь, я не пожелала бы и врагу.
Матвей Сибиряков же сегодня дал мне не просто отсрочку. Он подарил надежду на то, что мой малыш родится. Только за одно это я была безумно благодарна бывшему.
- Дядя Женя?
Я ошарашено уставилась на родственника, обнаружившегося… возле подъезда Нади. В голове вихрем промчались мысли о том, как он мог здесь оказаться? И почему не позвонил и не сообщил, что прилетает?
- Привет, дочка, - чуть смущённо проговорил дядя. - А я тебе как раз звонить собирался.
Он взял со скамейки внушительную сумку, и я бросилась к нему, чтобы перехватить багаж.
- Ну-ну, не стоит, - остановил меня дядя Женя. - Тебе же сейчас тяжёлое нельзя поднимать.
Он посмотрел на меня выразительно, и я отвела глаза. Теперь примерно было понятно, что к чему. Наверняка мама позвонила брату, чтобы тот прибыл и как-то повоздействовал на меня в вопросе развода со Славой.
- Надежда твоя не против будет, если мы пару часов у неё посидим? - спросил дядя, кивая на дверь подъезда.
Я нахмурилась.
- А как ты тут очутился? Откуда знаешь, что я живу у подруги?
Теперь уже настала пора дяди отводить взгляд.
- Идём, поднимемся, обговорим всё, - предложил он и я, вздохнув, кивнула.
Меньше всего на свете мне хотелось спорить с дядей. Я уже предвидела, как он начнёт убеждать меня в том, что я тороплюсь с решениями. И хотя дядя Женя вкладывал бы в это исключительно заботу обо мне, последнее, чего бы мне хотелось - чтобы наши отношения стали прохладными.
