Ребёнок моего мужа - страница 11

− Что теперь говорить?.. – Влад провёл пятернёй по волосам и покашлял в кулак. − Сейчас уже не исправить.

− Мы оба виноваты. − Лана снова опустилась на стул и вдруг почувствовала, что ей стало легче. Она словно очень-очень давно несла тяжёлые сумки и, наконец-то, смогла отдать половину мужу. – И значит, мы должны спасти чью-то жизнь, раз уж двенадцать лет назад отняли.

Влад кивнул, через десять минут они уже сидели в такси и ехали домой. Надежда Константиновна успела сунуть дочери домашних пирожков и контейнер с супом. Дорога пролетела за секунду. Фонари работали на славу, асфальт был почищен, и только в квартире №364 по адресу Плеханова 7 с ухода Ланы ничего не поменялось. Дорогая норковая шуба висела в шкафу в прихожей, телефон лежал у раковины, грязная посуда с недоеденным рисом и кусочками куриной грудки стояла на столе.

Лана поцеловала мужа первой. Буквально набросилась, словно тигрица, и потянула вверх футболку. Как же давно они не занимались любовью! И как она по нему, оказывается, соскучилась. Так страстно она желала его только до свадьбы и в первый год брака, когда они ещё не планировали беременность, а потому предохранялись. Секс в ту пору был спонтанным и обжигающим, оргазм – ярким, точно радуга. На полу, в ванне, на столе в кухне. Они испробовали все горизонтальные поверхности квартиры, в которой тогда жили. Не этой, другой − съёмной. А потом, когда решили завести ребёнка, то все их акты любви стали просто зачатием. Лана без конца делала тесты на овуляцию, измеряла температуру везде, где только можно, и звала Влада в постель лишь в особые минуты.

С протоколами ЭКО секс стал вообще редкостью. Слишком опасно соитие во время стимуляции яичников, а после переноса эмбриона тем более. В период беременности? Да вы с ума сошли что ли?! Влад в эти короткие пять-шесть недель на жену дышать боялся. Спал на диване в соседней комнате, лишь бы ненароком по животу не ударить. Домашними делами заниматься не разрешал и при малейшем недомогании вёз в больницу. Но беременность всё равно прерывалась.

И сегодня Лана решила отыграться за все предыдущие годы, сама расстегнула ремень на брюках мужа и сама спустила его трусы. Однако Влад решительным жестом вернул все вещи обратно.

− Тебе ведь нельзя, пока эмбрион выходит.

Лана вспомнила о длинной прокладке между ног и махнула рукой.

− Ну тогда я тебя заласкаю.

− Вряд ли заласкаешь. – Он обвёл большим пальцем её губы. – Я тебе не всё сказал. По-хорошему надо молчать, раз уж мы помирились, но ты рано или поздно всё равно узнаешь, поэтому пусть уж лучше от меня…

Во взгляде Влада промелькнуло что-то странное, что-то нехорошее. Стыд, вина, растерянность?.. Лана не могла понять, но ей стало дико страшно.

− Когда ты ушла, я сильно напился. Зашёл в бар и заказал ещё, а потом ко мне подсела девушка и попросила угостить её коктейлем. А мне было настолько всё равно, что я угостил. Ушли мы вместе, а проснулся я утром. С ней.

Пару месяцев назад одна из коллег Ланы по имени Анжела рассказывала всем в отделе о том, какие бессовестные нынче пошли мужики.

− Ведь до последнего будут отпираться, – плакала навзрыд она. – Я своего на чужой бабе голого застукала, а он всё равно кричал: «Анжела, это не то, что думаешь! Я только тебя люблю!». Интересно, а что ещё тут можно подумать? Искусственное дыхание, массаж органов малого таза?

Лана эксперимента ради в тот день попыталась поставить себя на место обманутой коллеги. А что бы сделала она, поймав мужа «на горячем»? Однако такое ей даже представить оказалось не под силу. Влад хоть и смотрел временами на других женщин, видел только её. Не зря же когда-то Аринку бросил, пускай и беременную. Да и вообще не был Влад бабником. Так и Надежда Константиновна говорила: «Моим дочерям повезло. Обеим. И Валентине, и Иоланте. У них мужья верные. Гулять не станут».