Глядя на выцветшую фотографию умершего отца Ники, Всеволод подумал, что Вероника сильная женщина, но даже она может не выдержать такого прессинга. Мужчина провёл по губам, вспоминая сладко-пряный вкус поцелуя, прикоснулся к пылающей коже щеки и уронил руку. Возможно, он перегнул палку.
Вернувшись к машине, огляделся, но женщины нигде не было видно. Спросил у водителя:
— Нику видел?
— Туда пошла, — кивнул Юра. — Я окликнул, но Вероника Дмитриевна не обернулась.7
— Поезжай за ней, — усевшись в автомобиль, приказал Всеволод.
Нику они догнали быстро, и Поляков сбавил скорость до минимума. Гордеев, опустив стекло, приказал:
— Садись в машину.
Но Вероника словно не расслышала, она продолжала идти вперёд и делала вид, что рядом не тащится блестящий «роллс-ройс». Проезжающие мимо автомобили притормаживали, водители и пассажиры с интересом рассматривали происходящее. Гордеев разозлился.
— Юра, останови её!
Поляков послушно обогнал женщину и, крутанув руль, притормозил перед ней. Гордеев вышел из машины и приблизился к Нике.
— Ника. — Он взял её за локоть.
Вероника посмотрела на его руку и холодно попросила:
— Отпустите меня.
— Не дури, — ровно попросил Гордеев, — садись в машину. Или ты собралась до города пешком идти? На каблуках?
— Кстати, — Ника изогнулась и сбросила лодочки одну за другой, — можете забирать и их. Мне ничего не нужно ни от вас, ни от вашей семьи.
— Не мой размер, — недоумённо хмыкнул Гордеев. — Да и фасон предпочитаю иной. Зачем мне их забирать?
— Вы купили их, — обвинила Ника. — Я обнаружила их в больнице рядом со своей сумкой, точно такие же, как мои. Но те, где каблук обломился, я купила месяц назад на премию, а эти новёхонькие. Вы думали, я не догадаюсь? Мне ваши подачки не нужны!
Она в неожиданном порыве ярости пнула туфли. Гордеев не сдержал кривой улыбки.
— Подачки? — прошипел он. — Сперму мою тоже вернёте?
Ника застыла, хватая ртом воздух. Гордеев заметил, как Юра втянул голову в плечи: Поляков знал, что, когда босс вот так улыбается, жди катастрофы.
— Вашу сперму я купила, — резко напомнила Ника. — И теперь во мне развивается новая жизнь, которая вам не принадлежит, Всеволод Платонович.
Эти слова оказались последней каплей, которая переполнила чашу терпения Всеволода. Он схватил Веронику за плечи и навис над ней с кривой улыбкой:
— Больше тебе не придётся за неё платить.
— Вы о чём? — отпрянула она.
— Сначала в тебе побывала моя сперма, теперь моя очередь, — хищно объяснил Всеволод и склонился ещё ниже. — Не этого ли ты добиваешься? Чтобы я тоже принадлежал тебе? Так я дам тебе такую возможность.
— Что это значит? — Она посмотрела встревоженно.
— Ты достаточно умная женщина, — едко вернул ей слова Всеволод, — чтобы самой разобраться в этом вопросе. — И, взяв за руку, потянул к машине. — Садись.
— И не подумаю, — вырвалась она и, развернувшись, махнула проезжающей мимо машине.
Старая разбитая «газель» притормозила, и Ника с улыбкой попросила её подвезти. Гордеев лишь ухмыльнулся и, вытащив бумажник, помахал водителю купюрой. Тот понимающе выскочил из машины и, цапнув деньги, виновато улыбнулся помрачневшей Веронике:
— Прости, красавица! Мест нет.
«Газель» взревела и, выплюнув из выхлопной трубы тёмное облако, умчалась. Гордеев снова подхватил локоть Ники.
— Садись, я сказал!
— Я увольняюсь, Всеволод Платонович, — подняв глаза, твёрдо заявила она.
— И не мечтай, — хищно ухмыльнулся Гордеев. — Ты добровольно вошла в мою жизнь, и назад дороги нет.
