Он пригласил меня сюда «на беседу» и, посомневавшись какое-то время, я все же согласилась. Ну, мало ли, почему не в офис зовет, подумала я. Наверное, замотался человек перед новогодними праздниками.
Я наивная идиотка.
— Что я, по-вашему, могу сказать? Вы выгнали меня с работы, зная, что я в одиночку воспитываю ребенка. Вы прекрасно знаете, что мне некуда идти, вы отказались давать положительные рекомендации. Сейчас новогодние праздники и найти новую работу нереально. Вы загнали меня в тупик и теперь делаете вид, что даете выбор, хотя мы оба прекрасно понимаем, что это не так, — констатировала я действительность.
— Это «да»? — сухо поинтересовался в ответ Станислав.
— Ну, как Вы там говорили – я отлично найду себя в сфере обслуживания? — грустно усмехнулась я, разводя руками в стороны.
— Именно, Карась.
Бывший начальник поднялся со своего места и подошел ко мне.
— Договор подписываться будем? — он потряс бумажками в воздухе.
— Берегитесь кактусов, Станислав Александрович. Они могут оказаться в самых неожиданных местах, — прошипела я, выдергивая бумагу из его рук.
— Я что-то не понял, Василиса Ивановна, данное действо – часть Вашей работы?
Неделя работы в аду. Вот, как я могла охарактеризовать семь прошедших дней.
Если раньше я думала, что Царев невыносимый упрямец и сложный человек, то теперь я предполагала, что он – исчадие ада. Самое настоящее. Посланник темных сил на Земле.
Он был ужасным человеком!
Станислав всегда и во всем оказывался недоволен. Его не устраивало, как в квартире убрались, его не устраивала качество еды и ее доставка, ему никогда не нравилась погода за окном и его раздражала я.
Я не устраивала его во всех смыслах этого слова.
И Царев даже не пытался это скрыть за маской дружелюбности.
— Тшш, — издевательски прошептала я, прикладывая палец к губам.
Я знала, что он уже никуда меня не выгонит.
За неделю, что мы с Эммой пробыли у Царева, Иван начал меняться на глазах.
В первый день это был зашуганный и напуганный ребенок, который едва не шарахался от нас. На второй ему уже было интересно, что это за новые люди такие появились в доме. А на третий они с Эммой уже что-то сооружали в его комнате.
Вряд ли психологи, на которых Станислав сетовал и которых, к слову, тоже на дух не переносил, смогли бы добиться того же успеха, что и моя дочь. Сделав ставку на нее, он не прогадал.
Впрочем, как и я.
На данный момент я получала столько же, сколько на момент, когда работала в офисе. А еще думала потребовать прибавки со следующего месяца. За моральный ущерб и вредность на производстве.
— Может быть, Вы… — Я подняла руку и оборвала босса на полуслове.
— Я раскладываю пасьянс, Вы же видите, — я подняла на него взгляд и улыбнулась.
На часах было семь вечера, я расположилась на полу в гостиной, на мягком, пушистом ковре и раскладывала старинный пасьянс, доставшийся от бабушки за журнальным столиком.
— Вы все-таки работаете у меня, Карась! Попрошу не забываться, — раздраженно процедил Царев.
— Я работаю у Вас, потому что Вы меня позвали. Если я не устраиваю Вас, как работник, мы с Вами можем расстаться, — я снова улыбнулась и пожала плечами, начиная собирать квадратные карточки обратно в коробку.
Царев отвернулся, выдал что-то злобное и, кажется, нецензурное. Затем снова повернулся ко мне и покачал головой.
— Я не собираюсь Вас увольнять. Но если Вы вдруг захотите сами расторгнуть контракт, Вас ждут большие неустойки, помните об этом, — выдал Царев.
