— Поля!
Клуб-бар “Бессонница” совсем новый, но его уже облюбовала публика. Открыл его какой-то нездешний бизнесмен. Я видела его лично всего один раз и то мельком, в основном здесь заправляют всем арт-директор Виктор и администратор Анна. Штат небольшой, но коллектив собрался дружный и сплочëнный.
— Иду!
Быстро натягиваю на себя чёрные атласные шорты и такого же цвета и фактуры рубашку. Сверху застегиваю её почти на все пуговицы, лишая возможности клиентов заглянуть мне в душу, когда я буду наклоняться над их столом, во избежание пошлых шуточек и сальных взглядов. Около зеркала крашу ресницы и подвожу глаза чёрным карандашом, который в конце смены обычно размазывается в потëкшие смоки айс. Губы обвожу алой помадой и вешаю на шею чёрный чокер.
У здешнего хозяина странный вкус....
— Красотка, — бормочу, глядя на себя и стараясь опустить узел на рубашке как можно ниже.
Интересно, Алиска узнала бы меня в таком виде или сразу принялась бы истошно орать? Она первое время жутко кричала, когда я после ванны заматывала волосы в полотенце. Не признавала. Сейчас тоже относится с подозрением, если я вдруг решаю подкрасить глаза или брови. В обычной жизни я почти не крашусь. Как-то времени не хватает, всё бегом. Да и не до этого мне по большей части.
— Вот это ноги, блин... — первое что слышу, когда выхожу в зал. — Девушка, вы не хотите обслужить... наш стол?
Вечер начинается.
Спокойствие, Полина.
Это твоя работа, и ты получаешь за неё деньги. Иногда очень даже хорошие деньги! Уговариваю себя, как могу, вежливо улыбаюсь кучке клиентов слегка за сорок пять в сопровождении девушек примерно моего возраста. Мужчина с выпирающим животом, похожим на девятимесячный, похотливым взглядом пожирает мои голые лодыжки. К горлу подкатывает ком отвращения. Его спутница по-хозяйски кладет руку ему на бедро и смотрит на меня недобрым взглядом.
Да ухожу я уже, ухожу. Не имею совершенно никаких видов на твоего “папика”.
— Ваш стол закреплён за другим официантом, но я передам, чтобы к вам подошли, — говорю с улыбкой и направляюсь к бару.
— Очень жаль, мы бы предпочли вашу компанию, — летит мне в спину.
Боже... Шевелю ногами быстрее, ругая слишком высокие каблуки. Какой только контингент не встретишь...
— Сегодня будет жарко, — вместо приветствия говорит Колян, наш бородатый бармен.
На голове у него чёрная бандана, из-под которой в разные стороны торчат рыжие волосы, борода у него, кстати, тоже рыжая. Колоритный чувак и единственный, кому плевать на здешний дресс-код.
— Я готова, на улице как раз похолодало, — говорю, пробегая глазами по рабочему планшету.
Присвистываю. Посадка сегодня плотная, а сейчас всего лишь девять часов вечера. Алиска в это время уже сладко спит, а бабушка с дедушкой отдыхают, уложив в кроватку нашего крикливого монстрика. Сегодня пар в универе было мало и перед этим была не моя смена, поэтому чувство вины за то, что я уделяю мало времени своему ребенку, меня почти не гложет. Почти. Сложно каждый день уходить от моей пухленькой сладкой булочки. Как-то ещё до появления дочери я прочитала фразу, которая плотно засела в моём мозгу и смысл которой в полной мере я поняла, только став мамой:
“Родить ребенка — это значит согласиться с тем, что отныне твоё сердце будет бегать отдельно от тебя.”
Так и получилось.
— Кофе сделать? — спрашивает Коля, взбивая шейкером очередной коктейль, для которого я достаю высокий стакан.
