Весьма необычно построена эта итоговая книга поэта и прозаика, томича Геннадия Круглякова: страницы воспоминаний в ней чередуются с избранными стихами из первых сборников, затем стихи разливаются уже полноводно, а заканчивается книга теоретическими размышлениями о творчестве любимых поэтов – А. Твардовского, Г. Иванова. В. Бокова. «Судьбу творческой личности определяет географическая среда: почва, памятные с малолетства приметы и очертания местности, воздух, вода, вкус лесной ягоды», – сразу же определяет он. Это не что иное, как кредо. Потому что и самые удачные стихи, и самые трепетные, ясные, самые осязаемые в своей детскости воспоминания характеризуются именно такой конкретикой. Со страниц воспоминаний и стихов предстает очень заземленный, тонко чувствующий человек, который и сам радуется, и других заставляет радоваться всему натурному, безыскусному, совсем выпадающему из мира условности и литературы. В этой чистоте поэтического взгляда – особое достоинство манеры: так умели писать Аполлон Майков, Некрасов (если что любил), путешественники, восхищенные красотой земли. «Над рекой и равнинами/ Легкий дул ветерок./ Сено легкими вилами/ Подавал я на стог».
Судьба складывалась так, что Г. Круглякову приходилось много перемещаться с геологическими партиями, а из этой склонности к бродяжничеству родились уже и многие стихотворные строки, и опыт. В те знаменитые годы, когда шел спор «физиков» и «лириков», он больше склонялся к физикам. Эта книга – опыт именно «слушания» земли, природы, опыт кочевого образа жизни, когда статическая красота природы кажется сильнее деятельности людей. Как раз из тех мест, из Центральной Азии, автор вынес все основные впечатления. Неяркий этнографизм и ритмическое однообразие все же сильно мешают автору: важно ведь уметь не только слушать состояния Натуры, но и с вдохновением выразить их в слове. Думается, однако, что этот сборник – не последнее, что услышит и произнесет Геннадий Кругляков.
А. ИВИН
(опубликовано в «Литературной газете»)
14. Убитый за песню. По следам преступления
Сидорина Н. К. Златоглавый. Тайны жизни и смерти Сергея Есенина. – Калининград, Янтарный сказ, 2005. – 320 с., ил.
Как хороший детектив, читается книга Наталии Сидориной. Недаром она вышла уже вторым. Расширенным изданием. В сущности, это и есть детектив – расследование обстоятельств, приведших поэта к гибели. Наталья Сидорина сосредотачивает свое внимание на биографических фактах, на тех людях, – родственниках, друзьях, – которые окружали и сопровождали поэта от рождения до смерти. Каждый шаг его судьбы исследован и проиллюстрирован фотографиями, мемуарными свидетельствами современников, особенно подробно с 20-х годов, когда после заокеанского путешествия с Дункан слава поэта возросла, а число завистников и недоброжелателей умножилось.
Четко разведены и в идейной полемике представлены два круга лиц, две силы, боровшиеся за душу поэта. С одной стороны, это имажинисты во главе с Мариенгофом, в большинстве – осведомители нарождающейся большевистской власти, «сатанисты», с другой – группа крестьянских поэтов (Н. Клюев. С. Клычков, А. Ганин, П. Орешин), в годы жирования купчиков и укрепления диктатуры пролетариата оказавшихся просто за бортом общественной жизни. Придерживаясь той версии, по которой С. Есенин, подвергшись гонениям и проработке, был в конце концов уничтожен агентами ОГПУ, Наталья Сидорина приводит новые фотодокументы и архивные материалы, подтверждающие эту точку зрения. Поэт не самоубийца, его убили. Особенно подробна и фактографична та часть книги, где рассказано о последних днях жизни, похоронах и закрытии очередного, последнего «дела» поэта – о самоубийстве. Но, как известно, Есенинский комитет Союза писателей, его Экспертная комиссия по выяснению обстоятельств смерти, созданная в июле 1989 года, вновь подтвердила официальную версию самоубийства.
