– Александра, вы зря так расстраиваетесь. Я же вот живу один. И давно. Не так это и плохо, если честно. Ты сам себе хозяин, делаешь то, что хочешь, ни к кому не надо подстраиваться. А то, что скучно, так это тоже не совсем так. Есть ведь работа. Вот вы кем работаете?
– Я редактор в издательстве.
– Вам это нравится?
– Да, нравится, нормальная работа.
– Между «нравится» и «нормальная работа» есть некоторая разница. Вы, как человек, работающий со словом, должны это понимать. Так что выбирайте что-нибудь одно.
– Ну, тогда «нравится».
– Вот и прекрасно!
– Но нельзя же жить одной работой? – попыталась я возразить.
– Можно. Я именно так и живу последние двадцать лет.
– И вам никогда не бывает тоскливо от этого?
– Тоскливо? Я не понимаю значения этого слова. Вы имеете в виду «скучно»?
– Нет, не совсем. Даже не знаю, как объяснить.
– Не старайтесь, я все равно этого не пойму. Мне всегда было интересно жить. Я уходил с работы и продолжал про нее думать, так что считайте, что работал круглые сутки, потому что даже ночью мозг не отключался.
– Тогда вы счастливый человек.
– Да я и не спорю! – улыбнулся он.
– А что вы будете делать, когда перестанете работать?
– Что-нибудь придумаю. Надеюсь, что не придется.
– Что имеете в виду?
– Что не доживу до того дня, когда надо будет придумывать.
Я попыталась представить, как я до глубокой старости редактирую чужие тексты. Нет! Я, конечно, люблю свою работу, у меня она хорошо получается, начальство меня ценит, авторы любят со мной работать, но мне вдруг захотелось запрыгнуть на площадку поезда, идущего неизвестно куда. Совсем как в детстве.
***
Ужин был прекрасный, но вот уже и десерт съеден, и вино выпито. Вечер подходит к концу.
– Володя отвезет вас домой, – сказал Евгений Иванович на прощание. – Я надеюсь, вы меня простите, что не поеду вас провожать, у меня завтра очень напряженный день. Спасибо, что согласились со мной поужинать, мне это было очень важно.
– И вам спасибо. Наш поезд пришел на конечную станцию, больше мы никогда не увидимся, поэтому спасибо за этот разговор и простите, что вывалила на вас свои проблемы.
– Ну, так для этого и нужны попутчики, – пошутил он.
***
Адвокат был именно таким, каким и должен быть, как будто сошел с экрана американского фильма: примерно моего возраста, хорошая короткая стрижка, дежурная улыбка, внимательный взгляд из-под дорогих модных очков. Он огласил завещание, в котором было то, что я уже знала – мне от Лены досталась квартира, а также деньги на счете в местном банке. Но они станут моими только после завершения процедуры, которая, как я и ожидала, действительно оказалась многоэтапной. От меня сейчас требовалось только заявление о согласии принять завещание и оплата соответствующей пошлины. Этот документ уходит потом в соответствующий отдел государственного регистра, который через некоторое время принимает решение о вступлении человека в права наследования. Все контакты с регистром адвокат брал на себя.
– Вы не волнуйтесь, мне за это уже заплатили, поэтому вам это не будет ничего стоить.
– Кто оплатил? Лена?
Адвокат кивнул.
– Вы хорошо ее знали? – спросила я, надеясь прояснить для себя не дававшие мне покоя вопросы.
– Я бы так не сказал. Она пришла ко мне полгода назад и попросила организовать все так, чтобы наследников ее смерть не затруднила. Да, я помню, что она именно так и сказала. Ой, простите, я забыл: она ведь вам оставила письмо.
