– Ради того, чтобы покончить с Новыми Богами раз и навсегда, мы с вами здесь и собрались, – развёл руками я. – Их пагубное влияние на Эйнхрон за почти что четыре тысячи лет достигло своего апогея. И этот факт неоспорим.
– Когда-то последователи культа Первых Богов верили в их мудрость. Наши учителя говорили нам, что однажды они вернуться, чтобы спасти этот мир. Но из года в год ничего не меняется, – продолжил одноглазый. – Разве можно верить в мудрость тех, кто оставил мир на произвол судьбы, сокрыв все свои силы в Камне, вместо того, чтобы вступить в бой с силами Тьмы?
– Полностью с вами согласен, – кивнул я в ответ. – Так нельзя.
– Во всей этой безумной круговерти есть лишь одна сторона, которая заслуживает уважения. Это сама Тьма.
– Великая, – добавил карлик.
– Милосердная, – произнесла толстуха.
– Всеобъемлющая, – сказал чернокнижник.
– Аргх, аргх, – завыл длиннорукий, до того всё время молчавший. И теперь стало ясно почему – язык его был отрезан у самого основания.
– И потому мы её верные слуги. Слуги Адель, – закончил это животрепещущее представление одноглазый.
– То есть вы полагаете, что всё это реально? И Тьма есть метаморфоза одной из Сестёр, сотворивших Вселенную? – с недоверием спросил я, пытаясь всё-таки понять, какова же их конечная интерпретация всех существующих теорий и легенд.
– Видимо, ты плохо изучил письмена, покуда ждал нас, – ответила толстуха. – В них вся суть наших взглядов на мироздание.
– На Эйнхроне у неё было пять последователей, достигших небывалых высот, – произнёс чернокнижник. – Пять Демонов. Все они явились в мир в разные Эпохи. Кто-то во времена Первых Богов, кто-то уже при Новых. Если бы всё сложилось иначе, и все они жили в одно время, Илларион и Викент давно уже были бы мертвы.
– Хозяин чертей – гроза Дикого Востока, – буркнул одноглазый.
– Швея и её верные подмастерья, – сказала толстуха.
– Сэр Абрахам – владыка боли, – улыбнулся чернокнижник.
– Колесо – четырёхликий супостат, – добавил карлик.
– Аргххх, – вновь взвыл длиннорукий.
Суть их изъяснения была мне предельно ясна. Эти любители напустить пыли в глаза, как малые дети, говорили друг за дружкой, называя имена любимых героев из сказки. Вероятно, завывающий имел в виду Парящего – Демона, состоящего из кусков плоти и цепей, которого долгие годы держали в Глубинной Тюрьме Храма викентийцев.
– То есть того, кто именует себя Шестым Демоном и периодически беспокоит северные земли, вы в расчёт не берёте?
– Этот кровосос не достоин того имени, что присвоил себе, – недовольно фыркнула толстуха.
– Согласен. Мне он тоже мало импонирует. Хоть лично мы с ним никогда и не встречались.
– Вот мы и подобрались к сути, – загадочно сказал одноглазый. – Пять Демонов Эйхрона. Пять поверженных слуг Тьмы. Но каждый из них оставил после себя артефакт, который их верным последователям удалось скрыть от глаз Богов. Зеркала. Ради них ты явился сюда.
– Всё верно, – наконец-то, разговор перешёл в нужное мне русло. – Явился я сюда ради них. Я многое слышал об этих вещах, но существование их так и не было доказано ни одним адептом ни одного из культов Эйнхрона.
– Кроме нас никто во всём мире о них ничего тебе не расскажет, – с гордостью ответила толстуха.
Безусловно, дорогая моя, кроме вас никто мне о них не расскажет. Потому-то я и пришёл сюда, в ваше мерзкое логово, сокрытое в проклятых дебрях Истргена.
