– Вы ни разу нам не помогли, я и сейчас не собиралась ничего просить, – равнодушно ответила мама. – Семен в любом случае поехал бы в эту Чечню, будь я беременной или нет. Вам ли не знать своего сына. – Она перевела взгляд на меня и протянула руку. – Прощайся с бабушкой и поехали в магазин.
Я неловко замер, ощутив на щеке мокрый след поцелуя, и внутренне сжался, боясь, что и мне сейчас бабушка скажет что-то плохое. Но она крепко обняла меня на прощание и шепнула на ухо:
– Игорек, приезжай еще. Ты – единственный, кто у меня остался!
– Конечно! – ответил я.
В следующий раз я увидел бабушку только перед самой ее смертью.
На обратном пути к метро мама отвернулась и безучастным взглядом уставилась в окно, совсем как я, когда не хочу разговаривать, а учитель продолжает что-то нашептывать.
Пока мама плавала в своих мыслях, я разглядывал салон автобуса – самый обычные люди, что на окраине Москвы, что в нашем поселке. Мужчины в джинсах и нелепых костюмах, женщины с сумками, полными продуктов с рынка – все они рассаживались по местам, оплатив проезд, и выходили на своей остановке. Вдруг я ощутил нечто, чего никогда раньше не чувствовал. Внутри меня словно дернули за какую-то нить, она напряглась и потянула меня из самого конца автобуса, где мы сидели, в его начало. Я не смог не повиноваться, спрыгнул с сидения и пошел. В дверь зашла молодая смеющаяся пара – обычная семья, мама и папа, с маленькой дочкой. Девочка на пару лет моложе меня, совсем маленькая и хрупкая, как будто сделана была не из плоти и крови, а из фарфора, на секунду бросила на меня внимательный взгляд зеленых глаз и тут же отвернулась. А я так и замер, ощущая, как все мое существо стремится к ней, будто весь смысл моей жизни заключен в этой девчонке в нелепом летнем платье. Анна – понял я. Внутри меня бесновался учитель – он требовал схватить девчонку, придушить ее на месте, но почему-то в этот момент его власть надо мной не действовала, он бился внутри, ревел и роптал, но не мог даже пошевелить моей рукой.
– Игорь! – Мама схватила меня за руку и закричала. – Ты зачем меня так пугаешь? Я думала, ты потерялся!
Ее голос звенел настоящей паникой, а руки тряслись.
– Нет, мам, я просто пошел прогуляться по автобусу. Мне стало скучно, – серьезно ответил я, еще раз бросив взгляд на беззаботную семью.
Двери распахнулись – мы добрались до нашей остановки.
– Сколько раз тебе говорить, не отставай от меня в городе! – Мама тянула меня за руку и громко отчитывала на всю улицу, а я никак не мог сообразить, что же такого страшного сделал. – Ты же можешь потеряться, тебя украдут. Или он… он тебя уведет.
Она резко остановилась возле самого входа в метро, присела на корточки и обняла меня, бурно расплакавшись.
– Мам, никуда я не денусь, – тщетно пытался я успокоить заходящуюся в рыданиях маму, положив ладонь ей на голову. – И Он никуда меня не уведет, я же просто ребенок, кому я нужен.
– Обещаешь, что не сбежишь и будешь слушаться? – На меня поднялись распухшие от слез глаза.
– Да сто раз уже обещал! – надулся я.
– А ты еще пообещай!
– Да обещаю, обещаю! Мам, только можешь рассказать мне кое-что?
– Что, дорогой? – Она поднялась и взяла меня за руку.
– Что случилось с папой? И откуда взялась бабушка? Ты никогда про них не говорила.
Мама тяжело вздохнула и, глядя куда-то в сторону, выпалила на одном дыхании:
– Папа умер до твоего рождения, и поэтому бабушка не хочет с нами общаться. Она считает, что это я виновата в его гибели.
