– Зачем в столице?
– Пришлось быстро покинуть провинцию.
– Ищите помощи?
– Ищу себе применения.
Церкхер вопросы задавал быстро, так же быстро отвечал и я. Но обтекаемо, как он и спрашивал. Это было частью проверки. Если бы один из нас оказался агентом полиции, то какие вопросы? Ничего такого мы и не говорили! Так, обменялись парой фраз.
Связной удовлетворенно кивнул и расслабился.
– Вы Серт?
– Я.
Проверка прошла успешно.
– Я вас другим представлял. Повыше.
Я пожал плечами. Бывает. Баек про меня по подполью столько ходит, удивлен, что макушкой потолки до сих пор не цепляю.
– Чисто пришли?
– Чисто. Две недели петляю. Мне нужно дело. А то мозги заржавели.
Впервые за разговор Церкхер улыбнулся.
– Всего две недели, и уже заскучали? Слышал об этой вашей особенности.
Я развел руками. Ну вот так. Терпеть не могу бездействия. Книги – хорошее подспорье, но не абсолютное лекарство.
Связной молчал и разглядывал меня. Что он там искал? Письмена? Порой такая внимательность раздражала. Большей же частью бегущие впереди меня слухи льстили. Я рассматривал его в ответ и ждал. Наконец, мужчина проговорил:
– Завтра в два часа после полудня будьте в кафетерии «Ост». К вам подойдет человек и предложит купить вчерашнюю газету. Вы скажите, что уже все в ней прочли. Затем идите за ним.
И замолчал, продолжая пристально на меня смотреть. Не человек, а кадавр какой-то! Выдал инструкцию – и все. Намекает, что пора уходить. Я не стал расстраивать связного. Поднялся.
– Церкхер.
– Серт.
Вот так и поговорили. Спустя пять минут я уже был у себя в номере, читая Терри.
А вот ночью проснулся. Спину и плечи покрывала противная липкая влага. В глотке, напротив, было сухо. Дыхание вырывалась с едва слышным скрипом. За окном светил уличный фонарь. В холодном и тусклом его свете растворялись обрывки приснившегося мне кошмара.
Снились мои собственные руки. Оторванные взрывом и лежащие у ног. Я стоял, смотрел на них и не мог поверить в то, что вижу. В голове крутилось: «Это сон! Только сон!» – но все было так реально, что в это не особо верилось. Кровь текла из предплечий, поблескивала в красном мясе раздробленная кость. Но боли не было. Шок. Она еще не успела прийти, мозг еще не принял ее. Но скоро она навалится.
Сидя на кровати, я вытянул перед собой руки и внимательно осмотрел их. На месте. Изуродованные шрамами и ожогами, но целые и послушные. Только убедившись в их реальности, я облегченно выдохнул.
Сон! Все-таки сон!
Это случилось со мной в самом начале карьеры подпольщика. Рванула бомба, которую мы собирали, чтобы назавтра кинуть под колеса кареты одного чиновника из военного ведомства. Троих убило, двоим оторвало руки. Мне повезло – предплечье посекло осколками и обожгло огнем. Но руки остались при мне. Зато теперь пару раз в месяц я терял их во сне. Ну и еще после того случая я стал курить опиум.
«Пара затяжек! – шевельнулась мысль. – Всего пара затяжек! И на завтрашней встрече ты будешь куда собраннее!»
Найти притон в столице труда бы мне не составило. Но я знал про себя пару вещей. Первое – не ограничусь парой затяжек, захочу больше, много больше. Чтобы отпустил хоть на краткий миг страх неудачи, терзающий меня в конце каждого дня и перед каждой акцией. И второе – нельзя позволять хозяйничать в своем теле кому-то, кроме себя.
Поэтому не без усилий я прогнал назойливый шепоток за грань восприятия, укрылся одеялом и вызвал в памяти картину моря и парусника. Белое судно стояло в дрейфе на входе в бухту. Качалось на волнах, пуская зайчиков с начищенной меди. Легкая волна тихонько целовала крутую скулу борта. Чайка кричала…
