Стоило моему дыханию упокоиться, а сознанию вернуться к здравому рассуждению, как я вспомнил о ней. Одна эмоциональная картина в моем мозгу сменилась другой. Я уже многие годы не вспоминал о Кармен, но сегодня одно из ее желаний спасло мне жизнь. Именно она настаивала на том, чтобы я поддерживал форму бегая три раза в неделю. Ее образ всплыл в моем сознании и всего через минуту стал причинять боль. Я хотел вновь увидеть ее наяву. Она была самой большой утратой, которую я перенес. А заполнить пустоту, образовавшуюся в результате этого, вероятно, не сможет даже успех в моем путешествии.
Эта девушка была лучшим событием в моей жизни. Даже лучше моей способности шагать среди миров. Будь у меня такая возможность я бы обменял свой навык на ее жизнь и смирился бы с поражением в поисках, которые я веду все эти годы. Но мира, где такое было бы возможно я не встречал.
Стараясь отвлечься от мыслей о Кармен, я пошел дальше и остановился лишь возле глухой кирпичной стены старого дома, где как мне показалось нет жизни. К моему удивлению, на этой стене она тоже была. Жизнь здесь не была такой отчетливой и дышащей разнообразием, как в отражающей витрине. Но в этом месте была своя прелесть. Стена приносила спокойствие в мой мозг. Я задержался в одном месте.
Моё сознание успокоилось. Но необходимость заткнуть растущую черную дыру, образованную воспоминаниями о Кармен, я вновь увлекся изучением двухмерного мира. Это место нельзя было назвать трущобами, но жизнь здесь была иной, не такой пестрой, как на высотных зданиях. Здесь были совершенно другие условия для развития жизни. Эта часть мира ловко располагалась между трещинками и неровностями кирпичной стены дома на окраине города. Игнорируя тот факт, что между двумя соседними кирпичами были неровности, живые существа проходили через них, как мы переступаем через тени.
Я мысленно произнес это слово и лишь через минуту осознал его важность. Тени! В двухмерном мире нет теней. Это свойство было присуще нашему миру. Так же как отсутствие теней в нашем мире во время того, как солнце находится в зените могло создать ощущение нереальности мира. Так и в двухмерном мире наличие теней могло бы перевернуть все представление его обитателей о привычной для них жизни. Но их там не было. Ничто не выдавало наблюдателя.
У меня появилась новая пища для размышлений. Я оставил стену и направился дальше к окраине города, поглощенный новой теорией. Существа на кирпичной стене просто проходили над тенью отбрасываемой неровностью поверхности на которой они жили. Для них это была лишь часть пути у них под ногами. Они не понимают, что означает это изменение в цвете их привычной дороги. Это рассуждение натолкнуло меня на мысль, что мы можем не замечать такие подобия теней, отбрасываемые многомерными объектами в нашем мире.
Продолжая размышлять над полученной информацией, я все больше убеждался в необходимости путешествия в двухмерный мир, чтобы в полной мере ощутить то, о чем я знаю, но не буду видеть своими глазами и ощущать другими органами чувств. Я был уверен в своем решении о новом путешествии, но время его осуществить еще не пришло. Я дал себе обещание обязательно вернуться в этот мир и к зеркальной витрине. Мне по какой-то причине кажется, что в том месте грань между мирами самая тонкая. Это должно увеличить мои шансы на удачное проникновение в тот мир и мое возвращение оттуда в том виде, к которому я привык.
