– Вы… – шевельнула губами, но больше не смогла даже вдохнуть. Гортань пережало спазмом, грудь обтянуло горячими тисками, а в глаза будто бросили горсть стеклянной крошки – слезы побежали по щекам, обжигая кожу.
– Прости, моя девочка, – Нариэн, согнувшись передо мной практически пополам, сжал кулаки до белых косточек. – Все это из-за меня...
Я заполошно моргнула, втягивая носом тяжелый воздух с ароматом кофейного дерева и горячей кожи. Лицо ректора пошло волнами, темень, что нависала над его плечами рассеялась, а мою грудь до сильной боли стянуло так сильно, что пришлось выгнуться и закричать.
И я все вспомнила.
– Ты жи-и-ив… – обхватила его пылающие и мокрые щеки ладонями, потянула на себя. – Нариэн… мой…
– Если это можно назвать жизнью, – пролепетал маг. В зеленых глазах вспыхнуло удивление, радость, счастье. – Ты помнишь? Помнишь меня? Нас...
– Помню, мой милый ректор, – заулыбалась и, плача, обвила руками его сильные плечи. – Но… какой ценой, – повернула немного голову и, закусив до крови губу, посмотрела на бездыханное тело Дейры. – Зачем она так, Нари? Я не заслуживаю таких жертв. Это был мой выбор, зачем она на это пошла?
Ли-тэ протянул руки мне под колени, перехватил плечи и, поднявшись, вынес из странного помещения. Целовал в висок и шептал:
– Ты заслуживаешь большего, Мэй.
– Она же твоя мать.
– Не родная. Я любил ее и уважал, но она никогда не была мне родной. Я попозже все тебе расскажу. Сначала нам нужно привести себя в порядок и отдохнуть. Слишком много сил ушло на разрыв обета, у тебя носом кровь пошла.
Я машинально потерла губы, посмотрела на пальцы. И правда, кровь, и в сон тянуло, будто я вечность бодрствовала, а теперь мне позволили расслабиться. Как бы я выдержала пять лет – не представляю. Я вечность буду Дейре обязана за такую жертву.
– Ты все расскажешь мне. Все-все… – прижалась к горячей груди мужчины и доверчиво прикрыла глаза. Слушать в темноте, как звонко бьется его сердце – настоящая радость. Счастье. Такое тихое, верное. Мое уютное счастье.
Я помнила, сколько прошло времени после нашей разлуки. Помнила, что делала без него, сколько училась и поглощала информации, но и прекрасно помнила пустоту, которая заполонила душу после активации обета.
Я даже не испытала горе от потери друга – Эвериса… И теперь все нутро сжималось от боли и горечи.
Эрика все эти месяцы была рядом, поддерживала, направляла, помогала искать книги. Но как отвязать метку, мы так и не нашли.
Наверное, подружка хотела отвязать от меня Эвера больше, чем я, потому что каждый раз, когда о нем заходил разговор, она краснела и закусывала смущенно щеку. И снова искала и искала. Жаль я не могла ее провести в библиотеку на высший уровень, но мы научились читать через учебный браслет. Я отсылала ей в сообщениях важное, все, что получалось найти, а она переписывала и систематизировала.
Мешала нам только Алисия, что вечно шаталась рядом, путалась под ногами и вынюхивала, но хотя бы не трогала. Мы научились прятаться от нее на балконе, покрываясь куполом тишины, как подсказал Эвер.
Потом случилось то, что случилось. И с войны вернулся только Нариэн, а я перестала чувствовать любовь, ушло сострадание, исчезли привязанность, дружба, доверие. Все ушло. Я будто стала живым трупом без эмоций. Я могла бы легко убить, легко бы перерезала глотку родному человеку, и рука бы не дрогнула.
