– Или, Мила, ты права. Во всём, – ещё раз вздохнув, он перевел взгляд на меня и искренне улыбнулся, хотя лёгкая тень грусти всё ещё оставалась на его загорелом, морщинистом лице.
– Как я могу быть во всём права?
– Да, меня не устраивает твоя идея, но лишь потому, что всё это время магазин существовал под этим названием. И я, для себя, не вижу другого. Однако ты абсолютно права в том, что менять его надо. Молодежь нынче не обращает внимания на то, сколько существует то или иное заведение. Для них время летит, буквально проносится мимо. Какая им разница до того, что этому магазину уже более тридцати лет? А название «rat» им вообще ни о чем не говорит. Я, честно говоря, был сильно удивлен, когда узнал, что ты понимаешь смысл названия. Да и не только молодежь – это название сбивает с толку и, наверное, только больше отпугивает…
Покачав головой, мужчина обреченной махнул рукой и молча направился обратно в магазин.
Мне было довольно болезненно видеть Генри в таком состоянии. Всё-таки ему эти перемены даются слишком тяжело, хотя он прекрасно понимает, что без них у нас нет и шанса. И пусть все идеи, от начала до конца, обсуждаю прежде с ним, даже чем хотя бы задуматься о их воплощении, и на многое он дает добро, однако практически постоянно он вот так отчаянно вздыхает. Но сегодня, когда нам доставили новую вывеску и начали демонтировать старую – он словно сам не свой… Думаю, стоит отправить его домой. Пускай с женой побудет. Я тут и одна справлюсь.
Бросив последний взгляд на суетящихся рабочих, споро снимающих старую вывеску, потом на новую, яркую, которая вскоре будет красоваться над входом, я юркнула в распахнутые двери магазина и плотно закрыла их за собой, чтобы пыль не летела внутрь.
Генри нигде не было видно, и я сразу направилась в подсобные помещения.
Не став заходить в офис, я оперлась о дверной проем и грустно улыбнулась, смотря на застывшего и сгорбленного в кресле мужчину.
– Может, вы домой пойдете? А завтра уже новым взглядом… – его плечи ещё больше поникли, и я не выдержала, – Генри! Давайте всё отменим! Я попрошу вернуть всё как было. Я так не могу! Попробуем как-нибудь обыграть эту «крысу», а?
– Мила! – увидев, что я чуть не плачу, мужчина, удивительно для его возраста, бодро подскочил с места и подошел ко мне. – Извини, девочка. Я… Просто я живу прошлым, – его большая ладонь опустилась мне на плечо, – когда я был молод, жена – здорова и все было таким ярким, а мир, казалось, только открывает свои горизонты передо мной… Ты ни в чем не виновата. Я ведь согласился. И тоже не отступлю – будет всё, как мы и договорились… Просто мне нужно время. Для вас, молодых, время бежит вперед, мы же, старики, топчемся на одном месте. Это неправильно. Я справлюсь, а ты не переживай обо мне.
Вторую ладонь он опустил мне на волосы и тепло улыбнулся, когда я подняла взгляд.
– Ты молодец, Мила. Ты наметила курс и движешься в верном направлении. Не сворачивай.
– Но… – я замялась. – Это ваш магазин…
– Это наш магазин, – мягко поправил меня Генри. – Я сразу разглядел в тебе что-то… Твои глаза так горели воодушевлением и восторгом, и я понял – ты сможешь сохранить моё детище, только поэтому и согласился на эту сделку. Поэтому я благодарен тебе и судьбе за то, что ты тогда появилась на пороге магазина. Я теперь могу обеспечить должный уход жене, быть с ней больше времени, а ещё знаю, что у «Черной крысы» есть шанс на вторую жизнь. Так что делай, что считаешь нужным и правильным. Я верю в тебя. Ну а я… Да, наверное, мне просто лучше вернуться сюда, когда всё будет закончено. Это как пластырь – лучше сдирать быстро и резко… – погладив меня по волосам, он отнял руку и, обернувшись, указал на свое кресло. – Можешь работать здесь. Теперь это и твой офис… Кстати, а что там с сайтом? Ты ведь, помню, хотела заказать его у кого-то.
