Прочитав и внимательно ознакомившись со всем, я поставил год и число, передав бумагу Паулю, он сделал то же самое и пообещал вернуть мне бумаги, как только их подпишут главы всех сенатских комиссий, а пока он распорядился, чтобы меня перевезли из Бастилии в место, которое будет моим временным домом, позже для меня персонально оборудуют отдельное жилище по тем требованиям, которые я сам озвучу.
– Только прошу вас, мистер Рэджинальд, – он слегка наклонился ко мне, – сегодня вечером произведите впечатление на старых пердунов из комиссии по работе с душеприказчиками. Уж больно они зазнались в последнее время.
– Если это не повлияет на наш договор, приложу все силы, – я пожал плечами, ещё не зная, чего от них ожидать.
– От пяти из тринадцати комиссий вы сейчас имеете полный иммунитет, но чем больше покажете своей полезности для дел республики, тем больше членов Сената за вас будет голосовать.
– Я вас услышал, господин Пауль.
– Лучше говорить гражданин Пауль, так у нас принято, и этим вы не будете раздражать остальных людей. Королевское лобби ещё присутствует в нашей стране, но к нему большинство граждан относится негативно.
– Приму к сведению, гражданин, – покладисто согласился я.
– Приятно иметь дело с умным человеком, – он улыбнулся мне одними уголками губ и приглашающе показал рукой на дверь.
– А Анна? – когда мы вышли в коридор, я посмотрел в сторону её камеры.
– Поскольку она не совсем транспортабельная, её перевезут ближе к вечеру, когда на улицах и здесь не будет так много зевак.
– Как же тогда собираетесь перевозить меня? – удивился я.
– Переоденем и замаскируем под одного из сенатских служащих, – как само собой разумеющееся ответил он, – уже всё готово, мы как раз направляемся к моему гримёру.
Мы и правда прошли чуть дальше по коридору, где в одной из камер нас ждал лысый, чуть одутловатый человек, который, стараясь не смотреть мне в глаза, быстро предложил сменить одежду на подготовленный серый комплект, состоящий из нижнего белья, сюртука и штанов, а затем всего за полчаса изменил моё лицо до неузнаваемости.
– Благодарю тебя, Эйрон, – сопровождающий поблагодарил своего человека и, простившись с ним, мы пошли на выход.
Все встречаемые по пути жандармы нас словно не замечали, поскольку мы, как два призрака, проходили через помещения и заранее отпертые решётки, перегораживающие этажи, и никто не поворачивал в нашу сторону голов, все были заняты своими делами. На улице нас ждал простой с виду автомобиль, усевшись в который, я понял, что внутри он куда лучше, чем снаружи. Мягкие кожаные сиденья и даже бар с напитками, всего этого я никак не ожидал от с виду ничем не примечательного парокара.
Отказавшись от напитков, я приготовился внимательно смотреть по сторонам, когда автомобиль тронулся, но, к сожалению, извинившись за секретность, окошки закрыли плотной тканью, и я опять не увидел город, в котором очутился.
По пути мы беседовали о новостях, о ходе войны, даже вспомнили общих знакомых, оказалось, Пауль по долгу службы пристально следил за прессой империи и был в курсе большей части светской хроники.
– Рэджинальд, а вы случайно не знаете, почему после многих лет ношения закрытых нарядов принцесса внезапно стала красоваться в весьма откровенных одеждах? —поинтересовался он, после того как я ему поведал, что был однажды в императорском дворце.
– Я с помощью гениального механика и талантливого хирурга создал протез, в который смог переместить часть её изъятой души, – без задней мысли ответил я, – так что теперь он воспринимается ею как собственная рука, без всяких различий, хотя он может быть чуть тяжелее из-за встроенных механизмов.
