– Вы там в порядке, милорд? – Но едва вопрос сорвался с моего языка, Обсерваторию еще раз выбросило к пыли и звездам.
Эйтн, ни на мгновение не отрывавшаяся от иллюминаторов, предположила:
– Похоже, ИскИн пытается обойти аномалии на пути.
– Сигая через подкладку? – одновременно изумился и восхитился я.
– А иначе никак. Мы практически в Ядре Галактики, а в этой области обычная навигация затруднена. Слишком высокое скопление звезд мешает сделать все по старинке. Видно, аномалии имеют влияние даже на течения внутри гиперпространства. Иначе просто не было бы никакого смысла покидать его раньше времени.
Отдав должное сообразительности Эйтн, я снова покосился на теперь уже позеленевших Томеи.
– И долго нас так будет мотылять?
Ответить леди Аверре не успела – свистопляска повторилась. В течение следующих десяти минут мы то выпрыгивали из гипера, то возвращались в него. И так раз пять или шесть, пока, наконец, не очутились посреди космоса с крохотной серо-зеленой точкой планеты, маячившей прямо по курсу.
– Это оно? – мгновенно позабыв о брате, леди Синна поспешила к иллюминаторам. – Это и есть Шуот?
Удивительная возбужденность в ее голосе заставила меня ненадолго оторвать взгляд от кольца объектов, металлическими октаэдрами расползшихся по пространству перед нами. Размер на глаз определить было трудно, но сами по себе штуки казались не меньше доброго корвета и щетинились рельсовыми батареями. Стоило нам появиться, каждая из штуковин засияла сигнальными огнями и взяла наше совсем не маневренное средство передвижения на прицел.
– А вот это мне уже совсем не нравится.
– Система орбитальной защиты, – подсказала Эйтн. Ее тон едва заметно, но похолодел. – Не слишком ли для пустыни?
– Думаю, совсем скоро выясним.
Однако выяснять не пришлось.
Я понятия не имел, имелась ли у Обсерватории автоматическая система обороны и насколько ее изогнутые стены крепки, но в том, что Бавкида не бросила бы с таким трудом выращенное детище в опасность, уверен был на все сто. Старая лейра редко ошибалась в стратегии и никогда не пускала события на самотек. Если она ждала прибытия махины к Шуоту, значит, должна была предвидеть и то, как поведут себя системы местной обороны. В конце концов, лишившись возможности теневого присутствия на борту, она не забыла об удаленном контроле. Что, в свою очередь, подводило к мысли, что переживать за собственные шкуры нам ни к чему.
Во всяком случае, не по этому поводу.
Новая череда сигналов, сопровождаемых изменением рисунка на всех обозреваемых дисплеях, дала понять, что двусторонние пирамидки с пушками вздумали сменить гнев на милость. Что это нам сулило, я не понимал. Но ровно до того момента, пока в поле видимости не появился звездолет, шедший курсом с Шуота и стремительно сокращавший дистанцию.
– Знакомое корыто, Эпине? – поинтересовался лорд Иво, встав рядом с Эйтн у иллюминатора.
– Не то слово.
Длинноносый, как и большинство разведчиков его поколения, этот космический летун сильнее всего походил на яртеллианского саблезубого крылана в пике и был создан для того, чтобы запугивать. Черные борта «украшали» знаки, доступные для понимания лишь лейрам, а обе плоскости, загибавшиеся к днищу полумесяцем, зловеще поблескивали сдвоенными лазерными пушками. «Мантия». Идеальное средство передвижения для Бавкиды.
За то время, что понадобилось кораблику для стыковки, мы вчетвером успели спуститься в ангар и выстроиться в линию, подобно почетному караулу. Занятно, что никто при этом не произнес ни словечка. Как будто все, включая Томеи, понимали, насколько дальнейшее развитие событий зависит от предстоящей встречи. Обманутые брат и сестра с Паракса, после знакомства с Навигатором, едва ли питали надежды вернуть потраченные средства, и уж если на что-то рассчитывали, то на возвращение домой в добром здравии. Эйтн, не питавшая доверия к лейрам, но страстно интересовавшаяся их природой и тайнами могущества, могла бы испытывать предвкушение. Однако искоса поглядев на ее царственный профиль, я сразу понял, что это не вариант. На борт Обсерватории леди Аверре попала так же по воле Навигатора, и при этом ни разу не выказала возмущения или недовольства. Она одна, похоже, воспринимала происходящее неким приключением и вряд ли готовилась умереть от рук старой лейры.
